-Мои вещи! - воскликнула Маринка, шаря в темном углу. Я придвинулся к стене. На ней, сиротливо болтался корявый детский рисунок, кое-как прилепленный Сержиком. В каракулях угадывалось подобие эстрады и человечки, стоящие около неё. Отлепив рисунок, я спрятал его в карман.
Мы вылезли наружу и недоуменно уставились друг на друга.
-Куда они подевались? - Маришкин вопрос повис в воздухе.
Двинулись в столовую.
-Что это? - Маринка ткнула пальцем в землю. В одном месте грязь имела бурый маслянистый цвет.
-Как будто кровь была... И затоптали... - прошептала она. И никого... Раздавленные стаканчики от картошки, фантики уже успевшие полинять, разбросанные бутерброды. Камень - стол был усыпан мелкими осколками стекла.
-Что здесь случилось?! Где они?! - уже в полный голос закричала Маринка.
-Марин... Я не знаю.... Но, кажется все ушли...
-Куда? - Маринка схватила меня за лацканы куртки, - Куда они могли уйти? Где Сержик, Суслик, Бобка?
Я не знал, что ответить. Неожиданно меня осенило:
-А помнишь, кто-то из пацанов, говорил про лагерь... На зиму! Может, они уже подались?
-Так сразу.... Не оставив записки?
-Так мы её и не искали!
Сантиметр за сантиметром мы обшарили столовую и Дом. Ничего...
Вышли из парка. Маринка неожиданно и порывисто схватила меня за руку:
-Сусл! (Мне показалось, что она назвала меня так впервые), а может, мы вернемся и подождем их?!
-Марин... Мы вернемся, но ждать не будем! Мы оставим записку с Серегиным адресом! Завтра сходим и проверим на месте она или нет... Если они не появятся, будем искать их в «Загородном стане»...
-Я чувствую, что-то случилось...
-Давай надеяться на лучшее...
- 7 -
Нам открыла Ольга:
-Приветики! Давайте. Проходите. Только всё сами! Я вся на кухне! Серёнька сейчас уже придет... - шлёпая разбитыми тапочками, она убежала по коридору. Мы скинули куртки и кроссовки.
Тренькнул звонок и я открыл дверь. В прихожую, заполнив собой всё возможное пространство, ввалился Боц. Сграбастав одной рукой меня, а другой Маринку, он неловко облобызал обоих и, поставив на пол, критически окинул взглядом:
-Ну, в целом ничего... Ты смотри что нужно... Я уже сказал про деньги... - последнее относилось к Маринке.
В прихожку влетела Ольга:
-Сережка! Хорошо, что ты пришел! Занимайся гостями! Ничегошеньки не успеваю... Я полетела на кухню готовить вкусненькое! - затараторила она.
Боц наклонился и, ткнувшись носом в подставленную щеку, легонечко приложился пятерней ниже талии:
-Беги, пигалица!
-Вас мужиков не поймешь! - сделав серьезное лицо медленно проговорила Ольга, - То выходи замуж!... То пигалица... Вы бы, Сергей, разобрались как-то... А то я, в некотором смущении...
Развернувшись на пятке, Ольга, не спеша, покачивая бедрами, направилась в кухню. Коротенький халатик подчеркивал стройность ровненьких ног.
Боц жалобно посмотрел на меня:
-Ну, не поймешь их... Ну, надо ж, блин... Обиделась?
-По моему нет...
Маринка стоящая рядом рассмеялась:
-По моему тоже! Бросаю Вас, мужланы! Пойду, помогу одинокому ребенку на кухне...
Второе чудо продефилировало мимо нас...
Распахнулась дверь и к нам въехала Людмила Александровна:
-Здравствуйте, Олег.... Очень рада Вас видеть... А где Марина?
-Они с Олей на кухне готовят.... Здравствуйте... - неловко построив фразу выпалил я.
Лисова величаво кивнула головой:
-У Вас замечательная жена! Если бы Вы смогли объяснить моему оболтусу преимущества семейной жизни...
-О, Боже!!! - застонал Боц, - Мама!!!
Он развернул кресло и покатил его по коридору.
-Подожди меня в кабинете... Разрулю женский заговор... - бросил он через плечо. - Мама, ну сколько тебя можно просить...
Я рассмеялся и отправился в кабинет.
«Кабинетом» для Сережки, служила маленькая комната, в оформлении которой явно участвовали два человека: профессиональный дизайнер и полный профан. Тяжелые шторы, массивный стол, стенка наполненная книгами, камин с резными позолоченными часами, стоящими на полке, светильники, напоминающие газовые рожки - всё это дышало атмосферой «английского дома - крепости», стабильности и постоянства. Лубочная картина, изображающая утро в деревне, украшала стену около стола; складные кресла качалки, блестевшие хромированными полозьями; торшер, в виде изящных женских ножек с абажуром, стилизованным под розовую мини-юбочку, из-под которой пикантно свисал шнурочек выключателя, - всё это было, привнесено, чьим-то больным воображением и, абсолютно, не вписывалось в атмосферу комнаты...
Присел в кресло и протянул ноги к камину. Чуть качнулся. Часы пробили семь ударов. «Как же летит время!» - мелькнула мысль.