С обратной стороны эстрада обильно поросла кустарником и репьём.
-Пришли! - радостно выдохнул мне в ухо Суслик. Нагнувшись он приподнял нижние ветки и, обнажив деревянный остов сооружения, отодвинул доску. Маринка ловко прошмыгнула впереди меня.
-Ползи... - Суслик всё ещё держал доску.
Прошмыгнуть также грациозно у меня не получилось. Под сценой было довольно много места. Даже при моем росте я мог стоять лишь, чуть-чуть, наклонив голову. Суслик и Маринка перемещались абсолютно свободно.
-Стой на месте! - громко сказала Маринка, - Сейчас свет зажгу!
Раздалось два громких щелчка, и, всё залил ослепительный белый свет. При свете газового фонаря я осмотрелся. Пространство под сценой оказалось больше чем казалось снаружи. Видимо эстраду строили с целью закрыть переплетения труб теплотрассы и других коммуникаций.
По углам импровизированного зала грудой лежали мешки, служившие, как я узнал впоследствии спальными местами. Развешанные тряпки выделяли какие-то жилые зоны. Стоящие ящики видимо служили стульями и одновременно столами и шкафами... И вдруг я увидел то, что потрясло меня до глубины души - по «стенам» были развешаны рисунки и картинки из журналов и книг, а, особо выступающая, труба была закрыта плетеным ковриком. /Уже теперь я понимаю, почему меня так потрясли эти картинки. Даже оставаясь бродяжками эти малыши тянулись к теплу и создавали подобие уюта. Украшали свой дом, который они и называли «Дом», произнося это слово с большой буквы./
Маринка молчала, за то Суслик тарахтел за двоих, рассказывая, как Борис нашел это место, как хромоножка принесла мешки и они воровали сено, накошенное кем-то на газонах парка, как Сержик нашел пять рублей, выиграл на детском празднике фломастеры и теперь дарит всем картинки, как Диггеры Юра и Таня попросили осмотреть трибуну изнутри, нашли какой-то люк и даже подарили им фонарь и газовую плитку. Я стоял и слушал. Почему-то вспомнился Гюго и его роман «Отверженные», в котором маленькие бродяжки жили в фигуре слона... Они были детьми, взрослыми детьми, без будущего и прошлого. Жители сегодняшнего дня, нужные только самим себе. И эта забота друг о друге помогала им держаться «на плаву», выжить и жить!
В приоткрывшуюся «дверь» всунулась чья-то любопытная мордашка.
-Гарик с Пашкой пришли! - весело защебетал Суслик.
-Эй, Сусл... - прокашлявшись, хрипло сказала мордашка, - Там Арнольд пришел, хочет с тобой поговорить...
Почему-то Гарик мне не понравился.
Обратной дорогой через кусты я полез в вечер.
Арнольд сидел на полу сломанной скамейке. Черная шелковая рубашка, черные брюки, остроносые туфли, гладко зачесанные волосы, выдавали, явно, домашнего. /Как же быстро я освоил детский язык Суслика!/ Он сидел закинув ногу за ногу и покачивал начищенной туфлёй. На вид он был старше всех остальных, включаю Бориса, но, когда он заговорил, ломающийся басок выдал в нем юношу, пытавшегося выглядеть взрослее:
-Здравствуйте.... Э-э-э???
-Сусл! - придерживаясь правил игры представился я.
Арнольд махнул рукой и досадливо поморщился.
-Константин! - выдала стоящая за спиной Маринка.
-Олег! - одновременно выпалил я.
Арнольд недоуменно посмотрел на обоих.
-Олег, - повторил я и /Каюсь! Бывает, просыпается во мне ехидство!/ желчно добавил, - Можно без отчества!
-Олег. Я, в общем-то, не воспитатель и не руководитель этой общины. Но мне эти ребята дороги и я очень хотел бы узнать, зачем ты влез к нам в «пылесосы»?
-Арнольд, - стараясь выдерживать официальный тон, а в душе смеясь над вычурностью подростковой речи, ответил я, - Как бы тебе ответить. Я попал в трудную ситуацию и Суслик предложил мне помощь. Просто?
-Вот так взял и предложил?
-Вот так взял и предложил...
-Не похож ты на заброшенного... - протянул Арнольд задумчиво, - Или журналист, или педофил...
-Что???
-То! Какого чёрта ты приклеился к мальчишке?!
-Арнольд! - взвизгнула Маринка, - Как ты смеешь! Я Костю давно знаю! Он не такой! Он...
Маринка стояла раскрыв рот пытаясь подобрать слова.
-Что он? Все они одинаковые... Плодят детей и считают их игрушками. Наделяют себя правом руководить и давать советы! Они сволочи! Посмотри, что они сделали с Иринкой и Чебурашкой! А как обошлись с Бобкой?
-Не надо Арнольд...
-А сама-то ты как на улице оказалась? Наплодят и в кусты?
-Арнольд, - заговорил я
-Лучше просто Ар. - махнул рукой «самый главный»
-Ар, скажи пожалуйста, чего ты боишься?
-Я?! - Парень поперхнулся
-Ты...
-Я, ничего не боюсь... Я, за ребят волнуюсь...
-Да не волнуешься ты ни за кого! «Я не руководитель, я не воспитатель!» - передразнил я его, - Так что ты тогда решаешь, кто и зачем куда пришел?