-Сколько раз тебе говорить - продолжал Арнольд, - Мы не нищие! Не бомжи и не побирушки! Всё, что нам надо мы добудем и купим себе сами!
-Но ведь Сережка раздетый ходит! - девчонка чуть не расплакалась.
-Софья! - резко сказал Ар, - Если тебе лучше с этими попами, то иди к ним! А подачки от них приносить не смей!
/Позднее я узнал, что в нашем городе существует церковь «Доброта», занимающаяся благотворительностью. Служители собирают старую одежду, стирают, штопают и раздают малоимущим. Для бомжей и детей раздаются бесплатные обеды. Поговаривают, что многие пришедшие в эту организацию люди отдавали в дар церкви квартиры и машины. Ходили слухи, что благочинные дяденьки и тетеньки прикармливают детей, а потом продают их «на органы». А впрочем слухами обрастает всё и вся в нашем Отечестве./
Гарик денег не сдавал. Только на следующий день, я узнал правило - ребята по очереди покупают ужин на всех, при этом, вкладывая все свои, собранные на улицах деньги, а если день был «неурожайный» то, добавляя средств из общей кассы.
Не сдавали денег Борис и Арнольд. Бобка, как ласково звали его остальные, оказывается, работал! А Ар... Ар был руководителем и к тому же «домашним...»
-Итого в нашей копилке... - торжественно начал Ар и, просуммировав в блокноте, назвал цифру.
Ребята задвигались.
Мелочь была вручена Суслику, и, он ушел в аптеку, Софа и Иринка отправились мыть бумажные стаканчики и ложки, Пашка убирался около костра, складывая мусор в пакет. Сержик, по мере ребячьих сил, старательно пыхтя, помогал ему.
-Ну, можно ведь уже?! - канючил он.
-Можно, - наконец-то сказал Пашка и вручил Серёжке пакет.
С важным видом Сержик прокосолапил к костру и неловко швырнул пакет в пламя. Глазенки малыша заблестели, когда огонь начал лизать пакет, проплавляя в нем дыры. Пакет вспыхнул, и, малыш захлопал в ладоши.
-Я молодец? - спросил Сережка у Паши.
-Конечно! - серьезно подтвердил тот, - Без тебя я бы так быстро не управился! Держи за работу! Только никому, кроме сестры, не показывай.
Пашка вручил Сережке конфету в блестящей обертке.
Через некоторое время все опять собрались у костра.
Я смотрел на их лица и удивлялся. Они улыбались. И Суслик, и Иринка, и серьезный Борис... Улыбались вечеру, прошедшему дню. Они сидели, глядя на костер, и мечтали. Ар достал пакет с печеньем и карамелью и ребята дружно прихлебывали чай из, всё тех же, стаканчиков. Пашка принес гитару. По тому, как он бережно обращался с ней, было понятно, что это одна из немногих ЕГО СОБСТВЕННЫХ вещей. Пел Павел плохо. Играл, на мой взгляд, ещё хуже, но, глядя на лица ребят, я понял, что именно эти песни и именно в таком исполнении нужны здесь и сейчас.
-Смотрите! - вдруг вскинулась Софка, - Падающая звезда! К счастью!
Все смотрели на небо. В черной глубине срывались и падали, оставляя нитяные росчерки необыкновенно яркие звезды. Я тоже поднял глаза и понял, что всё обязательно будет хорошо!
- 7 -
Была глубокая ночь, а мы всё ещё сидели у костра. Сержик спал на коленях у Сони, Пашка и Гарик тихонечко спорили о чём-то, Борис сидел, уставившись в огонь, а Суслик, накрытый Иринкиной курткой, что напевал себе под нос. Маринка сидела молча, прижавшись ко мне плечом. Толик встал:
-Ночь пришла и нам пора. Пылесосы?... - начал он негромко
-До утра! - хором ответили все.
Погасив костер все, кроме Арнольда, полезли в пролом эстрады. Маринка зажгла лампу. Каждый обустраивался в своем уголке, сооружая постели из старых матрасов и мешков, набитых травой.
-Иди ко мне, - позвала Маринка, разворачивая матрас.
Я огляделся. Никто не обращал на нас никакого внимания. Пригнувшись, сделал шаг.
Кроме матраса у Марины был спальный мешок, который она расстегнула и использовала вместо одеяла.
-Все? - спросила Софка. Не дожидаясь ответа, она закрутила газ.
Я лежал на спине с открытыми глазами. Рядом мирно сопела «сестричка». В «комнате» было тепло и пахло как-то по-деревенски: костром, нагретой травой, старым деревом. Маринка перевернулась ко мне, обхватила за шею рукой и часто-часто горячо зашептала мне в ухо:
-Костенька, родной, мы вместе...
Я откинул в сторону левую руку, и, Маринка как котенок устроилась у меня под мышкой. Щекоча и обдавая теплым дыханием мое ухо, она сбивчиво продолжала:
-Я всё время собиралась тебе сказать... Ты только ничего не подумай... Мы, когда тебя нашли... . Я ведь очень тебя любила... Ты такой, ты такой...
Страшно затекла спина, но я боялся пошевелиться, чтобы не придавить Маринку. Чуть-чуть поерзал на месте и согнув руку в локте легко прикоснулся к пушистым мягким волосам:
-Спи, сестренка...
-Я не сестренка, я взрослая... - тонкая рука расстегнула пуговицу рубашки и скользнула по моему телу. Она ещё теснее, так, что я ощутил упругую грудь, прижала меня к себе: