– Господа! Господин майор, проснитесь!
Глава 8
Пашкевич вел себя так, как мы и велели: сидел в сторонке, обхватив руками колени, и смотрел себе под ноги, не поднимая глаз. По легенде, нам с Сосновским, как двум немецким офицерам, было на него наплевать и растереть. Кто он нам, этот неполноценный славянин, даже если он и хороший музыкант? Это чуждая нам культура. Хотя мы благосклонно готовы отнестись к слабости обер-лейтенант Риттера и его желанию подзаработать на продаже дорогих скрипок. Не вовремя немец пришел. Может быть, имело смысл бежать через лаз у пола, отодвинув в сторону обрезок бревна? Сбежать и добраться до своих, скорее всего, получилось бы. Потерял бы Пашкевич свои скрипки, а мы не завладели бы снова секретными документами погибшего Вилли Бельца. И вся комбинация Платова полетела бы в тартарары. Но Риттер пришел, и теперь не время думать о том, что и как могло бы быть.
– Господа, я принял решение. Я принял ваше предложение!
– Тс-с, – Сосновский поднес палец к губам. – Часовой у входа услышит.
– Там нет часового. Я снял пост и отправил его в казарму.
При этих словах моя рука еле заметно дрогнула. Это рефлекс. Сейчас он не очень уместен, но как хотелось схватить немецкого офицера и тут же удавить его на сеновале. Ведь он же захочет избавиться от русского музыканта, чтобы не тащить его с собой. И незачем русскому знать о том, что и как тут происходило.
– Хорошо! Ваш план, господин обер-лейтенант? – спросил я. – Сначала Вальтер Фрид, потом документы, похищенные им, а потом русский музыкант, которого мы возьмем с собой. Нельзя допустить, чтобы случайно погибла коллекция скрипок, к которой он нас выведет. Эти музыкальные инструменты должны отправиться в Германию, стать достоянием немецкого народа… Ну и лучших его представителей в особенности.
С этими словами я улыбнулся, посмотрев Риттеру в лицо. Понял он намек? Кажется, он все правильно понял. Русский нужен до тех пор, пока мы не завладели всей коллекцией ценных инструментов. А потом…
– Где Фрид? – спросил Сосновский поднимаясь.
– У себя, я только что видел его в своей комнате в доме на окраине. И часовой на месте, – поспешно стал отвечать Риттер, но сразу же задал вопрос: – А когда за вами прилетит самолет?
– Я думаю, что он уже вылетел, – вместо Сосновского ответил я, старательно сдерживая кашель. – Я отправил сообщение два дня назад и указал место. За нами прилетит кто-то из старших офицеров, возможно из заместителей адмирала. Может, даже фрегаттен-капитан Целлариус – абвер-офицер группы армий «Север».
– Вы тщательно упаковали скрипки? – напомнил Сосновский. – Помните, что я вам сказал, Риттер? Они боятся влажности, перепада температур. Когда прибудет самолет, мы заберем и вас, и ваши скрипки в Берлин. Думаю, мы представим вас адмиралу лично, как находчивого и преданного Рейху офицера.
– Господа, я предлагаю вам переодеться, – начал было Риттер, но я отмахнулся.
– Не время сейчас. Просто будьте рядом и выполняйте приказы. И отдавайте их подчиненным. А сейчас мы должны арестовать Фрида! Немедленно! Заприте пока русского в сарае. Мы заберем его позже.
Сосновский безапелляционно потребовал от Риттера выдать нам оружие для ареста Фрида. Обер-лейтенант помедлил, потом достал из кармана «вальтер» и протянул его Михаилу. Быстрым шагом мы двинулись на окраину села. Риттер проявил сообразительность и провел нас темными переулками, чтобы никто из немцев не увидел его в компании с двумя русскими оборванцами. Каждый раз объясняться не будешь, а операция предстояла секретная. Главное, захватить Фрида, а уж потом афишировать причины ареста и предъявлять обвинения.
В доме горел свет, но окна были плотно зашторены обычными деревенскими расшитыми занавесками. У калитки стоял часовой с винтовкой, подпирая плечом столб и занимаясь ногтями на левой руке. Перочинным ножом он подрезал ноготь, выковыривая из-под него грязь. Увидев нас, солдат поспешно сложил нож и спрятал его в карман. Он с некоторым удивлением посмотрел на нас с Сосновским, на нашу красноармейскую форму без ремней, потом на обер-лейтенанта.
– Часовой! – сказал Риттер. – Находитесь на посту и никого не пропускайте в дом и никого не выпускайте. В случае необходимости применяйте оружие. Лейтенант Фрид должен быть арестован. Этим занимается военная разведка. Вы поняли меня?