И не хотелось жить. Совсем. Каждый день тянулся мучительно долго. А главное бессмысленно.
Потом бабушка научила ее вязать носки. Руки у Маши тряслись, спицы вылетали из петель. Сколько раз она со слезами кидала начатое вязание! Но брала снова. Через неделю получился носок - кривой, с неровной резинкой по краю, но вполне узнаваемый, вполне пригодный для жизни. Набирая петли для парного носка, Маша первый раз улыбнулась. Первый раз за три месяца.
Когда и второй носок был почти довязан, к Маше зашла в гости школьная подруга Надя.
С Надей Колпаковой они учились вместе с первого класса. У той все было просто и легко. Мама - заведующая гастрономом «Диета», папа - военврач - оба молодые, веселые. Отец к тому же работал в каком- то секретном институте и очень прилично зарабатывал.
Классе в восьмом Надя рассказала Маше, что влюбилась. Да еще в кого - в Сашку Матвеева!
Саша Матвеев, высокий быстроглазый блондин, был старше на три года. Общительный, начитанный и очень- очень внимательный к собеседнику, а особенно - собеседнице, он многим казался идеальным парнем.
Вопреки прогнозам подруг роман у Надюшки с Сашей получился спокойным, без бурь и страстей. Они поженились, появилась дочка - Полиночка. Саша закончил Инженерно - строительный институт, отработал по специальности полгода и подался в бизнес - продавать черные металлы. Дело у него пошло.
Скоро Надюшка с мамой и дочкой уже не ютились в двухкомнатной квартире. Папа - военврач к тому времени куда- то пропал: то ли женился по второму разу, то ли просто захотелось на старости перемен. Да и какая там старость - сорок пять лет мужику!
Саша купил семье четырехкомнатную квартиру в новом доме на соседней улице, сделал ремонт с перепланировкой, и получилось уютное и просторное жилье.
Надюшка работала в крупной компании ведущим менеджером, времени на хозяйство у нее не оставалось. Попробовали нанять домработницу, но не заладилось. Одна слишком вольно относилась к хозяйским деньгам и продуктам, вторая строила глазки Саше, а третью почему- то боялась маленькая Полечка.
Надюшка посидела, поплакала с Машей о Мишке, позвала в гости. И Маша пошла. Маленькая Поля сразу приняла ее, как свою.
Так и получилось, что помощницей по хозяйству в семье Колпаковых - Матвеевых стала Маша. Сначала незаметно, исподволь, а потом превратилась в настоящую домоправительницу и няньку на окладе. Она даже стихи снова начала писать. Только совсем другие.
Мне наплевать, что все не так,
Что время требует победы,
А я сижу, варю обеды:
Кастрюли, ложки и плита -
Мои бессменные друзья,
Мои советчики и крылья,
И полон свет столбами пыли,
А в центре, нет, у края - я.
Мои бессменные враги -
Сердцебиенья и ознобы
От фотографий, писем дробных
И прочей вычурной пурги.
Но где- то через облака,
Метель (и я как будто вижу)
Ты улыбнешься, станешь ближе.
Зачем? Я не пойму пока.
А ранней осенью, когда боль чуть утихла и превратилась в тупую и ноющую, Маша поняла, что кошмар продолжается. Рано она успокоилась. Только теперь хуже пришлось Надюшке. Потому что исчез ее муж - Сашка.
Он просто не вернулся домой с работы. Вернее, не совсем с работы. За день до того он пожаловался жене, что придется тащиться на профосмотр. Вот после этого осмотра он и не вернулся.
Глава 19
Август 2001 год
Надо же было так случиться что, прожив вместе шесть лет, Вика ехала отдыхать с Олегом в первый раз. Его единственные родственники: тетя и дядя давно звали погостить, но все не получалось. А тут и отпуск Олегу дали в августе, и Вика была совершенно свободна.
Конечно, она волновалась. Так далеко, почти за тысячу километров - в Тамбовскую область, на машине, вдвоем. Тем более, водительских прав у Вики не было. А вдруг Олег устанет или приболеет, или ногу подвернет? Что тогда делать?
У Вики был тревожный характер. Даже из- за таких мелочей, как поход в незнакомый магазин или покупка новых туфель, она могла накануне проснуться ни свет ни заря и ворочаться с боку на бок до утра.
Сейчас Вику больше всего беспокоило, что она не знакома ни с тетей Клавой, ни с дядей Сережей. Как они ее примут, как посмотрят на то, что их брак с Олегом до сих пор не зарегистрирован? В глубинке, говорят, нравы строгие.
- Олежка, я для тебя пару апельсинов положу, ты же их любишь. А себе яблочко.
Олег рассеяно кивнул. Он был занят важным делом: выбирал из огромного ящика с рыболовными принадлежностями то, что могло пригодиться в деревне.
- Знаешь, Зайка, какая там рыбалка! Мы с дядей Сережей сомов килограммов по десять лавливали.