Глава 36
Сентябрь 2001 год
Он ненавидел этот институт. Ненавидел с детства. Потому что там стала несчастной его мать - единственного человека, которому он был нужен. По- настоящему. Сначала ненависть была абстрактной. Просто стоило вспомнить - и руки непроизвольно сжимались в кулаки, а на глазах застывали злые слезы. Потом, перед тем, как заснуть, он начал вынашивать планы мести. Вполне реальные. Не самому институту - это было бы глупо и по- детски, конечно.
Однажды он даже не выдержал и подговорил соседа - умственно недоразвитого детину, пробраться ночью на железнодорожную насыпь и из самодельной пращи разбить стекла, за которыми каждое утро пыхтела и отдувалась оплывшая жиром ненавистная рожа. Окна сосед - дебил разбил вдребезги, но зазевался и не успел вовремя соскочить с рельсов. Последней ночной электричкой парню отрезало ногу. А после всех операций и голову переклинило совсем уж напрочь. Если раньше дебил воображал себя Рэмбо и старательно развивал бицепсы, то теперь заявил, что стал ясновидящим. Собирал милостыню, а тем, кто приглянулся или, наоборот, не понравился - предсказывал судьбу. Так вот нелепо все закончилось.
Тогда он решил подождать. Пока не станет взрослым и по- настоящему хитрым. И не придумает что- нибудь такое, от чего не смогут оправиться все ненавистные люди. Никогда. А их со временем становилось больше и больше. И все они работали в одном месте.
Он был терпеливым и осторожным. Он дождался. Его величество случай подвернулся внезапно, но так кстати!
Когда тот сумасшедший американец (или кем он там был на самом деле?) предложил отцу свой сумасшедший проект с сумасшедшими условиями, но и с сумасшедшими деньгами за сумасшедший результат, он поверил - вот единственный шанс отомстить по- настоящему. Да еще и получить ни с чем несравнимое могущество. Ни больше, ни меньше. Ведь было почти все: чертежи и схемы уникальной аппаратуры, законченный алгоритм, первые опыты.
Оставалось- то - раздобыть лабораторную базу и углублять, углублять исследования до получения окончательного результата - практического бессмертия. Без старения организма, без хронических болезней, без побочных эффектов.
Да, пришлось бы «высосать» жизненную энергию пары- тройки никчемных людишек. Да, возникла необходимость избавиться от семьи отца - шлюхи- жены и истерички- дочки.
То есть, необходимость возникла уже давно. И не только у заказчика, а у него самого тоже. Правда, отца пришлось обмануть, чтобы тот не рыпался, а помог кое в чем.
Теперь он ненавидел директора института, тупого и продажного. Отца он тоже ненавидел за то, что прогнулся, сдался без борьбы, остался служить, как дворовая собака за сахарную косточку и шанс быть поглаженным хозяином по плешивой голове.
Он не сомневался, что получив результат, смог бы кинуть американца. Зачем ему этот напыщенный индюк? Он сделал бы все грамотно и аккуратно. Почти так же, как убил мачеху и единокровную сестру. Там- то он немного облажался. С алкашом, попавшимся на лестнице. Но ведь обошлось! Алкаш, хоть и выжил, так перетрусил, что и пикнуть не посмел. И впредь не посмеет. Уж в этом он не сомневался. Стоило увидеть перекошенную от страха рожу.
До чего же оказалось весело появляться раз в неделю у подъезда того алкаша и бродить за ним час или два, не отрывая взгляда от сгорбленной напряженной спины! А уж если ханурик оглядывался - умереть со смеху можно было! И риска никакого!
Жаль только, что ему все и всегда мешали! Даже отец! Не смог договориться со своим директором, не смог обмануть ученый совет, не смог ни- че- го!
И тогда ему пришлось все взять в свои руки. Сначала- то он, чтобы не рисковать, хотел пристроить лабораторные установки в хосписе. Но там его не поняли.
Он и намекнуть толком не успел, какие выгоды сулят главврачихе его эксперименты. Вот ведь все- таки баба- дура! Посмотрела на него красными мышиными глазами и пальцем на дверь указала.
Тогда остался последний выход. Более опасный, но зато две жизненно важных задачи решались разом.
Устроиться в институт. Изменить алгоритм так, чтобы тот работал непосредственно в симбиозе с институтскими Программами. Он сумел это сделать! Он был гениален!
Правда, отец снова учудил. Решил, понимаешь, спасти им же самим погубленную душу. Но... Может, даже вышло и к лучшему.
А теперь, когда до результата остался один шаг, его пытаются остановить? Руки коротки!
Глава 37
Сентябрь 2001 год
Из реанимации Верочку перевели в обычную палату. Она лежала, закрыв глаза, и вспоминала.