Я расстегнул внутренний карман своей джинсовой куртки и достал легонький «пресс» баксов. Мне показалось, что офицер аж задохнулся. То-то, капитан! В этой глухомани у тебя зеленая только тайга.
Показав ему баксы, я перегнул банкноты пополам и убрал в карман. Глядя на него в упор, сказал:
– Так что, если в этой берлоге найдутся добрые люди и поспособствуют нам не упустить выгодное дельце, за нами не заржавеет…
Я закурил, повернулся и не спеша зашагал к группе пассажиров нашего рейса. Игорь шел рядом. Мы отошли на достаточное расстояние, когда он сказал:
– А ведь глазки-то у Капралова заблестели! Из кожи вылезет, а добьется разрешения, чтобы нам позволили улететь вместе с ним.
– Посмотрим, – ответил я.
Примерно минут через десять всех, в прямом смысле, свалившихся с неба пассажиров, включая членов экипажа Ил-62, повели к видневшимся вдали кирпичным строениям.
Мы с Бойковым угрюмо шагали общим строем в сопровождении солдат, вооруженных «калашами».
– Не приходилось еще ходить под конвоем! – усмехнулся Игорь, поглядывая на часы. – Черт, вот ведь вляпались! Только бы этот мордоворот в погонах поскорее крутил поршнями.
– Выбора все равно нет! – Я тяжело вздохнул. – В лучшем случае проторчим здесь несколько часов, а в худшем… Когда еще МЧС заявится…
Мы вышли за опоясывавший бетонку металлический забор. Пройдя по лесной грунтовке метров двести, оказались рядом с кирпичным зданием войсковой станции ПВО. Тут и там торчали высоченные мачты со всякими наворотами. На асфальтированной площадке стоял зеленый вертолет Ми-8.
Нас подвели к зданию станции и приказали стоять на месте. Минут через пять подкатили два командирских «уазика», из которого вылезли трое незнакомых офицеров, а также уже известные нам майор Кулик и капитан Капралов. Последовала команда заходить внутрь.
Мы поднялись на второй этаж и оказались в помещении с двумя рядами двухэтажных железных кроватей Короче – нас привели в казарму.
– Извините, конечно, – сказал майор, обращаясь ко всем сразу, – но больше разместить вас негде. Так что придется довольствоваться тем, что есть. Умывальник и туалет – прямо и направо…
– Когда нас повезут в Иркутск, товарищ полковник? – поинтересовалась пожилая интеллигентная дама в очках.
Другие пассажиры, справедливо полагая, что этот бардак скоро не закончится, принялись столбить за собой скрипучие кровати. Их было явно недостаточно для восьмидесяти пассажиров самолета, даже с учетом второго яруса. Я насчитал сорок два спальных места. Кое-кому придется ночевать на полу.
– Из соответствующих организаций обещали уже сегодня подать транспорт, – сообщил майор и, помолчав, добавил: – Но, скорее всего, завтра утром.
В дальнем от нас углу кто-то громко матюгнулся, приложив и армию, и президента, и правительство, вместе взятых.
– Не надо так волноваться! – натужно улыбнулся майор, хотя ему самому давно хотелось покрыть всех этих гражданских дармоедов трехэтажным. – Радоваться должны, что живыми приземлились, понятно? Ждите…
Оставив в казарме двоих солдат с «калашами» и одного прапорщика с винтовкой, майор удалился. Мы с Игорем заняли нижнюю шконку – одну на двоих – и стали ждать, то и дело поглядывая на часы.
Глава 55.
Лекция по орнитологии.
Капитан Капралов появился в казарме через час с небольшим. Присел рядом с нами на кровать и тихо сказал:
– Повезло вам, ребята. Командир посылает меня по снабженческой части. Минут через тридцать пять подгребайте к вертолетной площадке. Кому надо, тот уже в курсе, так что искать вас не станут. Ну, я пошел. Мне еще к секретчику надо заглянуть – почту прихватить в Ропшино…
– Куда-куда? – спросил я.
– В поселок Ропшино. У нас там продовольственный склад. Оттуда до Иркутска полчаса езды на машине, как-нибудь сами доберетесь.
Капитан встал и направился к выходу. Задержался возле полусонного прапорщика, что-то шепнул ему, кивнув в нашу сторону.
– Мне до фени. Твои заморочки… – пробасил прапорщик.
Судя по всему, дело с нашим коммерческим вояжем шустрым капитаном было улажено. Возможно, он вошел в долю с командиром, давшим «добро».
Выждав минут десять-пятнадцать, мы с Игорем без лишней суеты спустились вниз и потопали на вертолетную площадку. Рядом с вертолетом уже стояли капитан Капралов и пилот, поглядывая на часы.
Едва за нами захлопнулась дверца кабины, как загудел двигатель, а лопасти стали стремительно набирать обороты. Мы опустились на деревянную скамейку возле левого борта «стрекозы» – прямо напротив капитана.
Я, как всегда, уткнулся носом в иллюминатор. Вертолет на мгновение завис над тайгой, а потом взял курс на Иркутск. Кое-где среди тайги проглядывали голые вершины сопок. Я с интересом разглядывал расстилавшийся под нами пейзаж, совершенно непохожий на березовые рощи европейской России.
Вот они, необъятные российские просторы!… Триста с лишним километров до Ропшина на вертолете за жратвой – не крюк!
Когда-то мудрый Ломоносов изрек фразу, долго красовавшуюся на центральных площадях почти всех сибирских городов: «Могущество России Сибирью прирастать будет…»
Вот и приросли! Сохранить бы, что осталось!…
До места долетели быстро и в полном молчании. Вертолет плавно опустился на бетонную площадку. Движок затих, замер винт, и наступила тишина.
– Прибыли! – сказал капитан, и я протянул ему три сотни за оказанную услугу. Потом, немного подумав, добавил еще одну сотенную банкноту.
Капралов удовлетворенно крякнул, убрал доллары в планшетку, а затем, хитро прищурившись, выдал:
– А ведь вы, ребятки, что-то не особо похожи на бизнесменов. Точно! Меня не проведешь…
Мы с Бойковым переглянулись.
– Ты прав, друг, – невозмутимо заявил Игорь. – Мы – молодые ученые. Орнитологи. Специалисты по дятлам. Я – по сибирским…
– Заливаешь! – усмехнулся капитан Капралов. – У нас тут и дятлов-то никаких нет!
– Откуда ты знаешь?
– А никто не долбит!
– Если дятел не долбит, то он либо спит, либо дуба дал. Не долбить дятел не может, потому что у него, во-первых, клюв – казенный, а во-вторых, этот клюв всегда перевешивает. Если же дятла не слышно, то есть если стук негромкий, плохой, – значит, дятел негодный. Сильный дятел может долбить за двоих. Гигантский дятел, в природе встречающийся крайне редко, может задолбать небольшого слона.