«Ах, вон в чем дело! — понял Саша. — Оказывается, это у него не высокомерие и не обнаружившее вдруг лазейку, тщательно скрываемое высокородное джентльменство, а самая обычная зависть хозяина к жильцам, распивавшим без спроса хозяйское добро. Значит, мой долгий рассказ о потерянном рае его не взволновал до глубины души, и думал он лишь о раскупоренной бутылке вшивого «Де люкса»? Ладно, запомним…»
— Ну, во-первых, никакую не дрянь, — назидательно заметил Турецкий, — а вполне пристойный «Абсолют» шведского, если не ошибаюсь, происхождения, а во-вторых, твой дерьмовый «Де люкс» мы только пригубили, и то едва не отравились. Держать, понимаешь, для друзей крысиный яд в холодильнике — это ж надо такое придумать!
Славка раскатисто захохотал. Он наконец понял причину Сашиной несдержанности. Но, чтобы снять обиду до конца, Турецкий все-таки добавил:
— Если необходимо, то я, конечно, готов принести хозяину-барину свои глубочайшие извинения.
— И сколько вы положили себе на грудь этого «Абсолюта», если не секрет?
— Всего был литр. С томатом.
— Грамотно, — с уважением отметил Грязнов. — Тогда больше вопросов не имею.
— А чего, у меня, что ли, язык заплетается?
— Язык-то работает нормально. Если ты и со своим генеральным так беседовал, то высочайшего гнева не накликал.
— От него самого коньячищем разило. Я видел, какие гримасы Костя строил. А в чем все-таки дело, в чем вопрос?
— Мыслишь, друг мой, непоследовательно. И тут есть два выхода: лечь спать или выйти на свежий воздух. Что тебя больше устраивает?
— Думаю, прогуляться — идея стоящая.
— Вот и отлично, — Слава легко поднялся из кресла. — Если не возражаешь, давай-ка прокатимся в центр? Денис доложил мне, что видел в Елисеевском магазине какого-то совершенно о-фи-ге-нительного леща. И если это именно то, что я предполагаю, тогда к лещу потребуется наша, кристалловская особая, с красным уголком. «Кремлевка», тут я с тобой согласен, продукт несерьезный — ни по очистке, ни по вкусу.
— А я где-то рядом, в ларьке, видел твою особую.
— Не, ларькам я не доверяю, запросто могут отраву всучить.
Грязновское предложение прогуляться подняло Сашино настроение. Он вообще любил этого рыжего крепкого мужика, и, кстати, вовсе не за то, что тот пригрел его на своей жилплощади. Еще когда Грязнов был муровским сыщиком, а Турецкий следователем всех поочередно прокуратур, начиная с районной, они вместе не один пуд соли слопали, не одно дело провели совместно — и рисковать башкой приходилось, и в смертельные переделки попадать, но ведь выжили, значит, победили. Что в постоянной совместной работе факт немаловажный. И не только для мемуаров.
Саша провел ладонью по своей щеке и услышал противный скрип. Как же это он в таком-то виде перед генеральные очи предстал? Только сугубой пьянкой подобный прокол объяснить можно — это если самоотчет потребуется. То-то Костя все приглядывался как-то странно, а он не понимал и старался дышать себе под мышку.
Пока Турецкий наскоро брился в ванной, до него доносились монотонные звуки немецкой речи, из которой понятными были лишь отдельные слова самого расхожего типа, вроде «арбайтен», «шлафен» и «тринкен». «Шнапс» еще — известное слово. Во всем же остальном — он был полным профаном.
— Слава! Что это за странное у тебя немецкое радио? Кто его слушает?
— Да какой хрен радио! — громко отозвался из кухни Грязнов. — Это же Денис упражняется, такая нынче молодежь пошла, Саня, не нам с тобой чета.
Грязнов открыл дверь в ванную и продолжил нормальным голосом:
— Ты вот питюкаешь на инглише, а я ведь как тот генерал, который на вопрос: какими языками владеете? — отвечает: трумями — командным, матерным и русским. Со словарем.
И хотя этому анекдоту сто лет в обед и оба они его еще со времен стажерства помнили, тем не менее расхохотались. Почти беспричинно. А кроме того, Турецкий поймал себя на ощущении, что с его плеч вроде бы спал давящий груз несправедливости.
8Для въезда на территорию засекреченных заведений в районе Ильинки требуется специальный автомобильный пропуск. Поскольку ни у Турецкого, ни у Грязнова такового не имелось, они не сели ни в шикарную грязновскую «ауди», ни в раздолбанный «жигуленок», а, преодолев быстрым шагом несколько сот метров до метро «Бабушкинская», нырнули под землю, влетели в вагон и без пересадок помчались в «Китай-город». Ветка прямая, удобная.
Идея посетить место преступления пришла Турецкому в голову сразу, едва Грязнов предложил сделать выбор: сон или прогулка. И хотя сейчас уже поздно, что-то около восьми, Саша надеялся осмотреть место происшествия и, если повезет, воспользоваться, как всегда, Славкиным острым глазом сыщика. Уж что-что, а пища для раздумий там наверняка найдется. Грязнов поддержал, заметив при этом, что на место преступления тянет не только убийц, как утверждают писатели-детективщики. «А вообще, действительно, чем черт не шутит?» — решили они.