Хотя если подумать, то при чем тут они? Батальону не везло с самого начала. Уже взять хотя бы то, что они практически двое суток зачем-то торчали на Терском перевале под обстрелами. Причем такими плотными, что место расположения пришлось менять пять или шесть раз только за одну первую ночь!
Потом был марш наугад в этот кажущийся мертвым город, оглашенный грохотом стрельбы и освещенный пожарами. Под минометным огнем они добрались до разбитого консервного завода. Тут теплилась некое подобие жизни, стояли штабы каких-то частей и бронетехника, а рядом - распахнутые двери складов, заполненных консервированными соками и компотами. К ним постоянно тянулся людской ручей, уносивший консервные банки. Солдаты и гражданские вперемешку. За процессом присматривал патруль с красными повязками.
Какой-то солдат, отчаянно жестикулируя, рассказывал устроившимся в кружок на корточках с сигаретами товарищам:
- Говорят, раз ты водитель, будешь водителем БТР… А у меня всего пятнадцать часов наезда… Из всех, кто был на БТРе и внутри, я один и остался. Выполз через люк в полу. Иначе никак, снайперы бы на раз покоцали! Командир пытался вылезти, но тут пуля в голову, да не простая, а крупнокалиберная. Башка вместе с каской, как арбуз… Тупые генералы… п…сы…
У въездных ворот с раскорячившимися рельсами, из разбитого газопровода вырывался горящий газ. У огня сидели и грелись пьяные солдаты какой-то разведроты во главе с немолодым злым лейтенантом. Легойда решил было прихватить их с собой, но “летеха” нагло ответил, что они только что вернулись с передовой и в гробу видали всех. Или пусть ему принесут письменный приказ комполка. То ли от водки с местной бормотухой, то ли от избытка адреналина разведчики вели себя нагло и не уважили даже генеральских звезд. Так что Легойда чуть не дал командиру в морду, но, учитывая оружие на руках и возможные военные боевые заслуги парней, воздержался. Они двинулись в путь с десятком проводников из солдат разбитых штурмовых колонн.
Был путь по улицам. Был вокзал с высокими, разбитыми очередями окнами, и развороченными танковыми пушками стенами, где на подъездных путях ярко горели неизвестно кем и зачем подожженные товарняки. Небо над взвивающимся багровым пламенем казалось особенно черным. От огня ложились на снег неровные, беспокойные тени, и казалось, что трупы, попадавшиеся на пути, ухмыляются им вслед, словно приветствуя будущих товарищей по несчастью.
Потом за них взялись всерьез. Первым взрывом сожгло командирскую машину, вторым - ту, в которой добиралась половина его группы.
Пережидая обстрел, они лежали между обломанных глыб железобетонных стен. Время от времени кирпич звенел, рикошетя шальные пули.
Тут и там среди обломков стен горбатятся зеленые скаты касок и бронежилетов полутора сотен человек. Может даже теперь и меньше.
Сегодня утром батальон получил задачу выдвинуться на усиление полка, занимающего оборону впереди. Да вот вместо полка оказались “чехи”, а может командовавший передовой ротой старлей просто заблудился. И теперь по ним долбят из всех калибров.
Лежащий рядом со Снегиревым капитан зло бросил:
- Если они минут через десять не выдохнутся, мы обоcремся. Обоcраться - не встать…
Огонь понемногу начал стихать. Не прошло и десяти минут после последнего выстрела, как принявший командование капитан Рыков решил действовать.
- Подъем! - негромко скомандовал он.
Из руин начали выползать солдаты. Вскоре весь дворик оказался наполнен людьми. Батальон поротно начал передвигаться от дома к дому. Ставший командиром капитан, группа управления, а с ними и Снегирев шли предпоследними.
По пути попадались разбитые снарядами дома, раздавленные “Жигули”, обгорелые БРДМки и БМДшки с еще видневшимися из-под копоти символами ВДВ - два парашюта и звезда… Генерал с минуту рассматривал подбитую БМД-2, точнее то, что от нее осталось: груду железа, с лужами крови на закопченном льду вокруг и раздробленными костями, валявшимися у перекошенных дверей. Кости были явно обглоданы - тут попировали уже отведавшие человечины бродячие псы… Какого-то из солдат стошнило, а генерал подумал, что все только начинается…
- Одним полком, суки, - процедил капитан и вполголоса выматерился - зло и заковыристо, поминая властей предержащих и отцов командиров в совершенно непредставимом сочетании.
Снегиреву оставалось лишь молчать. А что тут скажешь?
Похоже, разум, и без того в последние годы в бедной России не особо частый гость, окончательно покинул людей с большими звездами. Сперва наступление танков “оппозиции” на город, а затем кошмар новогоднего штурма.