Садовник и роза все-таки договорились о сердечной дружбе.
***
Когда гости ушли, Долабелла, шатаясь от изрядно выпитого вина, стал взбираться по лестнице на второй этаж, на женскую половину.
Домиция спала в своей спальне на просторном ложе. Одеяло с девушки сползло и обнажило часть ее роскошного тела. Долабелла невольно залюбовался своей дочерью. Как она красива и соблазнительна! Если бы он не был ее отцом, то не устоял сейчас от греха. Его влажная от пота рука предательски поползла вверх по гладкому и нежному бедру к самому сокровенному. От этого прикосновения девушка тут же проснулась. Увидев на себе странный взгляд отца, положение его руки, Домиция не на шутку испугалась.
- Отец?! Что ты тут делаешь, отчего так смотришь на меня?! Ты выпил много вина, иди к себе спать! Царство Морфея ждет тебя. Дай мне выспаться!
Она проворно натянула на себя одеяло, прикрыв свои прелести. А Долабелла пришел в себя.
- О, дочь моя, что ты такое говоришь? Даже Бахус не перепьет меня, а я всегда трезв как афинское стеклышко, а ты говоришь, что я пьян... Ты знаешь, что сегодня мы угощали от души нашего славного и божественного Цезаря. И угощали не напрасно. Разговор с нашим правителем был для нас небесполезным... Моя любимая дочь Домиция, случилось так, что наш мудрый Гименей решил предложить тебе вместо Квинта Фаррела другого жениха... Я вынужден подчиниться этому, хотя я против этого жениха... Ивана Сальватора... А что ты скажешь на это, дочь моя? Сей варвар тебе понравился?..
Сердце девушки радостно забилось. Она вспомнила разговор в саду и Иваном его приятные прикосновения, его пьянящий поцелуй.
- Иван Сальватор обладает многими достоинствами. Его речь искусна, он умен, храбр, его любят боги, римский народ и Цезарь
- Главное его достоинство это то, что его покровитель наш лысый царь.
- И не только это. Он мне понравился своим видом, мужской красотой. Еще тогда в Большом цирке.
- А вот как? А как же твой жених Квинт Фаррел?
- Отец, он мне уже давно разонравился. К тому же ты сам мне говорил искать хорошую партию. Иван Сальватора Цезарь щедро одаривает и опекает. Цезарь сделал его патрицием, дал миллионы сестерциев, власть, земли. У Сальватора и дом в Риме, и вилла в Байях. Чем контуберналис императора не выгодное для меня замужество?
- Да ты права, дочь. Это выгодное замужество. Породниться с любимчиком Лысой Тыквы - это даже не каждому знатному и богатому роду дано. Буду готовить тебе, дочь приданное. А с Фаррелом я объяснюсь.
- И это будет замечательно. Я не горю желанием с ним объяснятся.
- Успокойся, дочь, я все сделаю в наилучшем виде. Доброй ночи, Домиция
- Доброй ночи, отец!..
Долабелла ушел в свои покои. Вскоре раздался мощный на весь дом храп богатого патриция. А Домиция долго не могла заснуть от счастья. Неужели Юнона и Эрот услышали ее молитвы и позаботились о ней. Отец согласен на ее брак с Иваном Сальватором, и это самое главное. Значит, помолвке и свадьбе быть! Но надо выбрать дату! А это было нелегко.
Дату свадьбы римлянки обычно выбирали с учётом религиозных традиций, праздников и верований в счастливые и несчастливые дни. Поэтому бракосочетания никогда не проходили в календы - первые дни каждого месяца, ноны - пятые или седьмые числа месяца и в иды - дни в середине каждого месяца.
Неблагоприятными месяцами для проведения свадеб считались: весь март, посвящённый богу войны Марсу, так как "воевать не пристало супругам", май, на который приходился праздник Лемурий, и первая половина июня, занятая работами по наведению порядка и чистоты в храме Весты. Также не подходили для свадьбы дни поминовения умерших, как и дни печали и траура, когда был открыт вход в подземный мир: двадцать четвертого августа, пятого сентября и восьмого октября.
Благоприятной считалась вторая половина июня. И Домиция подумала. Лучшей датой для свадьбы будет примерно двадцатого июня.
Девушка стала живо представлять, как она будет выглядеть на свадьбе, какую прическу себе выберет, какое одеяния и какие драгоценности. Она предстанет на свадебной церемонии в самом наилучшем виде. Весь Рим откроет рот от восхищения, любуясь самым красивейшим и дорогим бриллиантом по имени Домиция Долабелла! А самое главное, она поразит своей красотой, видом и одеянием Ивана Сальватора - ее возлюбленного!
Накануне свадьбы ей повяжут голову красным платком и наденут на неё длинную прямую белую тунику с овечьим поясом. Волосы невесты тоже накануне вечером сделают укладку в форме наконечника копья в пять прядей. Это в честь Юноны Куриты, которая именовалась так от носимого ею копья, что в языке сабинов зовётся curis - копье. Невеста переходит к жениху во власть, как копье переходит во владение воину. Затем волосы скрепят шерстяными нитями и соберут в конусообразную форму.
Домиция наденет на себя алую тунику, длинную паллу ярко-красного цвета, на голову - венок из цветов апельсинового дерева и мирта, собранных самой невестой, накинет покрывало огненного, жёлто-красного цвета и немного спустит его на лицо. Сандалии у нее будут очень модные, классные и такого же цвета, что и накидка. Иван, как подобает древним традициям, предстанет перед свадебным алтарем в белоснежной тоге и лавровом венке.
Домиция мечтала и была в этот миг просто счастлива. От положительных мечтаний, грез, чувств, мыслей, эмоций. Ей почему-то на ум пришли великолепные стихи известного римского поэта Гая Валерия Катулла, посвященные его пассии - Лесбии.
Будем, Лесбия, жить, любя друг друга!
Пусть ворчат старики, - что нам их ропот?
За него не дадим монетки медной!
Пусть восходят и вновь заходят звезды, -
Помни: только лишь день погаснет краткий,
Бесконечную ночь нам спать придется.
Дай же тысячу сто мне поцелуев,
Снова тысячу дай и снова сотню,
И до тысячи вновь и снова до ста,
А когда мы дойдем до многих тысяч,
Перепутаем счет, чтоб мы не знали,
Чтобы сглазить не мог нас злой завистник,
Зная, сколько с тобой мы целовались...
Полночи Домиция промечтала о том, как она будет готовиться к свадьбе, а потом заснула счастливым и безмятежным сном. И даже в сновидениях она видела свой дом, украшенный венками, зелёными ветвями, лентами и цветными коврами, жертвоприношение, свадебную церемонию, храм Весты, колесницу запряженную четверкой белых лошадей, мать, отца, Цезаря и Ивана Сальватора. И даже Квинта Фаррела. Тот поздравлял ее во сне с удачным замужеством.
ГЛАВА 7.
ПОЕДИНОК
Цезарь разрывался между двух и даже трех огней. То он был у Клеопатры, то у Кальпурнии, то у Сервилии. Всех трех женщин он любил по-своему. Клеопатру - за ум, молодость, обаяние и сексуальную неуемность; Сервилию - за верность, за неутерянный с годами темперамент, и за то, что она в свое время родила ему сына - Марка Брута и дочь - Юнию Терцию; и, наконец, Кальпурнию - за стойкость, красоту, мужество и преданность. И за то, что она чувствует его душу как никто другая. И вещий сон про то, что его убьют, и он плывет по реке крови - тому прекрасное и убедительное доказательство.
Сегодня Цезарь решил навестить Кальпурнию. Иван как почетный контуберналис сопровождал его. При виде мужа Пизонис засияла ярче полуденного солнца. Она припудрила мелом щеки, наложила на них румяна из пурпурных лишайников. Надела свои лучшие украшения, белую праздничную столу. Рыжие волосы она заплела в косички и уложила: одни - вокруг головы с помощью каркаса, а другие на затылке. У матроны при виде супруга сразу поднялось настроение. Все женщины одинаковы, что в древнее времена, что в настоящие. Женское счастье - был бы милый рядом, только и всего. И больше, действительно, ничего не надо.