Первое препятствие - это Цезарь. Антонию кажется, что скоро диктатора не станет. Либо он погибнет в походе против парфян, либо от своей Геркулесовой болезни, она у него в последнее время резко обострилась и участилась. Но считать каждые дни и ждать последнего вздоха Цезаря - это посильнее мук Тантала. А что поделаешь, надо ждать.
Второе препятствие - Иван Сальватор. Его Антоний устранит физически с помощью наемников и свалит вину на какого-нибудь патриция. И это будет в скором времени. Задача не такая уж трудная.
А вот третье препятствие - Октавиан - проблема намного сложнее. Внучатый племянник Цезаря - вот кто его главный враг! Лепид всецело поддержит Октавиана, если конечно, начальник римской конницы вернется из похода. А также возможно внучатого племянника диктатора поддержит преданный Цезарю еще со времен Галльских войн проконсул Галлии - Луций Мунаций Планк. Против этого триумвирата Антонию и еще двух сторонников Цезаря - Пансы и Гирция - будет нелегко бороться, но он верит, что он победит в этой борьбе за титул царя всей римской державы.
А пока Антоний начнет с контуберналиса.
***
Начальник стражи у дома Сальватора Аппий Поллион прибыл к Антонию с докладом.
- Мой Антоний, выслушай интересную весть, она ходит среди римского народа, - начал Поллион.
- Говори, славный центурион, - разрешил Марк.
- Иван Сальватор и Квинт Фаррел боролись в бане на Марсовом поле за сердце Домиции, - сообщил центурион консулу.
Антоний слегка изумился.
- Вот так известие... Естественно, в этой интересной схватке победил доблестный трибун? Ведь ему нет равных среди римлян по борьбе панкратион.
- Ты будешь несказанно поражен, мой Антоний, но победу в этом непростом поединке одержал контуберналис божественного Цезаря - Иван Сальватор.
Теперь удивлению Марка Антония не было предела.
- Просто невероятно! Да он неуязвим этот Иван Сальватор. Не ожидал, что он переборет лучшего бойца панкратиона Фаррела. К тому же он обладает какой-то неизвестной борьбой, то ли славянской, то ли варварской. Я сам видел, когда мы с Цезарем бились против сенаторов, он так ловко орудовал ногами и попадал в жизненно важные точки заговорщиков. Может эта борьба и помогла сразить трибуна?
- Отчего бы нет, великодушный Антоний. Ведь именно этой борьбой, по словам очевидцев, варвар и одолел Квинта Фаррела. Необычный удар ногой с вращением вокруг своей оси и вывел из схватки трибуна. Говорят, Квинт потом долго приходил в себя после такого приема.
Консул на минуту задумался. Он пристально взглянул на Поллиона: центурион преданно смотрел на него во все глаза, готовый выполнить любое желание Антония.
- Послушай, я знаю тебя как верного мне человека, славный Поллион...
- Это точно, доблестный Антоний.
- Ты не раз спасал мне жизнь в бою. Поэтому на майские иды ты как самый преданный мне человек пойдешь и убьешь Ивана Сальватора.
- Как? Спасителя Цезаря?! - в страхе воскликнул центурион.
- К черту этого Спасителя! - в бешенстве закричал Антоний. - Если бы не я, убивший сразу Трибония и еще пару сенаторов и не защищавший яростно Цезаря, то нашего императора уже не было в живых. Этот чужеземец лишь предупредил Цезаря о заговоре, а предупреждали нашего царя все: и предсказатели, и осведомители, и его жена и даже кони! А спас нашего императора не он, а я, Марк Антоний, и верные царю войска. Так что, какой к Харону он спаситель этот неизвестно откуда взявшийся славянин. И боги тут не причем! Он околдовал Цезаря каким-то чарами. И он вовсе не полубог, он смертный человек, я видел кровь на его теле. К тому же он мой злейший враг и значит враг Рима. Цезарь потом поймет, что пригрел на груди змею, но, возможно, это будет поздно. Так что, доблестный Поллион, убей славянина и ничего не бойся, я второе лицо в государстве и вскоре стану первым. А ты станешь начальником конницы за преданность и молчаливость...
- О, благодарю за щедрость, мой славный Антоний!..
- ...И получишь дом, угодья и много денег
- О, благодарю, Антоний великодушный!..
- Когда убьешь врага Рима, кинжал подбрось в дом к трибуну Квинту Фаррелу. И затем арестуй трибуна, а я его до прибытия Цезаря из похода казню. Так я устраню двух соперников за сердце Домиции и одного соперника за власть. Иди, Поллион и жди моего приказа.
- Как скажите, доблестный Антоний, приду по первому зову, - центурион приложил кулак правой руки к левому плечу, слегка поклонился и вышел из кабинета патрона.
***
Корнелий Долабелла в роскошной латиклаве из тончайшей афинской шерсти шел по улице в сопровождении секретаря и двух германских воинов из отряда Балдегунде и вдруг остановился... Возле одной из торговых лавок он увидел роскошный паланкин своей дочери и восемь рабов-носильщиков, стоявших в ожидании хозяйки.
"Интересно, что там моя лапулечка покупает?" - подумал сенатор и зашел в лавку.
Там продавались женские вещи, обувь, украшения, гребни, безделушки.
А вот и его дочь Домиция. Она присматривалась к длинной палле ярко-красного цвета и тунику такого же цвета. Около госпожи крутилась ее доверенная рабыня Ида.
"Никак готовиться к будущей свадьбе, моя лапулечка", - внутренне улыбнулся Долабелла. - "Ох, как она обожает этого любимчика Лысой Тыквы! Просто до безумия! Она никого в своей жизни не любила так, как этого Сальватора. Но вынужден огорчить тебя, дочь моя. После того как Цезарь уйдет в поход на Парфию, твой обожаемый Иван Сальватор умрет от мечей наемных убийц или от кинжала твоего бывшего жениха Фаррела. Придется тебе, милая Домиция, вновь возвращаться к своему доблестному трибуну. А слезы о славянском выкормыше высохнут и боль утраты стихнет. Ты забудешь о нем со временем. Время - лучший лекарь".
- О, дочь моя! Домиция! - отвлек внимание дочери от паллы сенатор. - Роза моя цветущая, никак уже мечтаешь о свадьбе?
Домиция встрепенулась и, увидев отца, радостно улыбнулась.
- Да, мой отец, я выбираю красивую паллу и тунику на свадьбу с Иваном Сальватором. И еще мне нужны сандалии такого же цвета и золотые с гиацинтами застежки на паллу. А еще я присмотрела дорогие и изящные золотые серьги с рубинами в ювелирной лавке. Я не должна в такой светлый и волнующий момент выглядит плохо, а только красиво и роскошно. Весь цвет Рима будет взирать на меня в этот день. И сам великий Цезарь и все наши боги. И ты мой отец будешь гордиться мною.
- Я и так горжусь тобой, моя несравненная Домиция - Долабелла тепло прижал к себе дочь и поцеловал в висок. - Ты лучшая из лучших. Ты первая красавица Рима... А ты слышала свежую весть, дочь моя, о Квинте Фарреле и Иване Сальваторе?..
- Что с ним?! - воскликнула в испуге Домиция. - Его подло убил Фаррел?! Я же предупреждала его о трибуне!
Казалось, еще немного и девушка потеряет сознание: она не сможет вынести ужасной правды о гибели Ивана, но отец успел поддержать ее словами:
- Успокойся доченька. Все в порядке. Твой любимый Иван Сальватор жив...
Девушка облегченно выдохнула.
- Просто они сошлись в борцовской схватке в термах на Марсовом поле. Они бились за тебя.
Домиция снова напряглась и заволновалась.
- И кто стал победителем?..
- Ты не поверишь, дочь моя, но это оказался твой Сальватор!
Патрицианка снова облегчено выдохнула. Какое счастье, Иван побил Квинта Фаррела - непобедимого чемпиона по панкратиону. Он действительно герой и полубог, раз одержал верх в схватке с сильнейшим борцом Римской республики.
- Весь Рим сегодня обсуждает это событие. Во всех подробностях и красках. На Форуме, в храмах, харчевнях, на постоялых дворах, на рынках. Даже в сенате! Меня даже поздравляли в курии Помпея с победой моего будущего зятя. Я так горд, как будто это я, а не Иван Сальватор одержал победу над трибуном. Говорят, это было невероятная схватка. Словно бился Геракл с Антеем. Или словно сражались великие олимпийские чемпионы.