Фабий почесал голову в задумчивости.
- Нет, римляне не пользуются такими штуками, - наконец сказал центурион. - Да и есть ли какая польза в них? В бою можно застрять в твоем "стремени" и что тогда? Конь будет тебя волочить по земле? Ты же можешь погибнуть. Нет, мы без этого приспособления справимся... Сиди прямо, Иван Сальватор, держи равновесие...
Иван пытался держать равновесие, но у него это плохо получалось. Он постоянно поднимал руки, горбился, колени ходили ходуном, во избежание падения школяр часто хватался за седло. Фабий настаивал через каждые пять-шесть секунд, чтобы Иван выпрямился. Родин слушался, выпрямлялся, но потом забывал об осанке, и снова низко пригибался к лошадиной голове. В руках центуриона была длинная тростниковая палка, которой он иногда чувствительно, но не до жестокости, воспитывал своего неопытного в военном деле хозяина.
- Говорю, опусти руки и не держись за седло! Сидишь как старуха Пемфредо! Расслабь кисти!.. Вот так!.. Держи повод!..
- Я держу...
- Плохо держишь! Выпрямись! Да порази тебя молнии Юпитера, сколько раз тебе это надо повторять! - сердился учитель. - Ты подобен трясущемуся мешку с яблоками. Еще раз говорю, выпрямись, или иначе получишь палкой по хребту!
Иван несколько раз падал с лошади, но стоически преодолевал боль и снова усаживался в седло. А оно, проклятое, стучало об зад и набивало синяки. Родину казалось, что даже Ганнибал смеется над его неумелостью. Это заводило новобранца еще сильнее, и он упорно и с яростной злостью включался снова в работу.
Когда окончился затяжной урок по верховой езде, Иван был выжат как лимон. У контуберналиса болел зад, внутренняя часть бедер, ноги, руки, спина. Имелись синяки, шишки и царапины. Но Иван был счастлив, что хоть как-то овладел непривычным делом.
***
Вечером в саду резиденции великого понтифика состоялся разговор Ивана с Цезарем.
- Ну как твои успехи в верховой езде, мой славный юноша? - спросил диктатор.
Родин охотно ответил:
- Понемногу овладеваю этим непривычным и трудным для меня занятием. Научился седлать, скакать. Мало-помалу. Фабий - прекрасный учитель.
- Ты мне нравишься, Иван Сальватор. Пожалуй, я тебя усыновляю, мой славный юноша. Отныне ты будешь зваться Иван Юлий Цезарь Сальватор. В свое время я так усыновил моего племянника Гая Юлия Октавия. Он сейчас в Эпире, в Аполлонии, с частью моих легионов. Готовиться к походу со мной против парфян и заодно учиться риторике и философии.
- Спасибо тебя, Цезарь, за щедрость! - искренне поблагодарил императора Родин. - Я в свою очередь хочу сделать тебе ответный подарок. Я собираюсь написать книгу о тебе, великий император.
- Что же дерзай, юноша, только после принесешь мне ее для тщательного ознакомления. Я внесу в нее свои поправки. Ты молод и вряд ли я думаю, ты сразу осилишь такое произведение, а я тебе помогу. Как мне в свое время помогал знаток словесности, мой друг и правитель Трансальпийской Галлии Авл Гирций. Читал ли ты, Иван Сальватор, мои записки о Галльской войне?
- Да...
- Эти записки достойны встать в ряд с творениями великих авторов Рима и Греции. Мой стиль лаконичен, сжат и точен. Все восхищаются им. Как ты думаешь, Сальватор, я разве не великий автор? И прав ли в своем твердом и искреннем убеждении?
- Ты прав, мой Цезарь. Эти записки и сейчас читают в нашем далеком будущем. Не только военные, но и гражданские люди.
- Хвала Венере и Юпитеру! Значит, я не зря живу во славу Рима и во славу себе. Приятно, что память обо мне сохраниться на долгие века. Что еще желать мне более? Что же, наш герой, все не было времени с тобой поговорить о будущем. Две тысячи лет - это огромный срок. А каким оружием сейчас воюют? Мечами? Копьями? Стрелами?
- Нет, мечи продаются в качестве сувениров или используют в спортивных единоборствах. Современные полководцы воюют с помощью пушек, ракет, танков, самолетов, эсминцев и прочих современных видов оружия.
- Пушки? А что это? Или вот ра-ке-ты...
- Типа римских катапульт. Только мощнее в сто раз. Через трубу вылетает снаряд. Он взрывается как вулкан, и поражает огненной лавой вражеских солдат на больших расстояниях. А ракеты можно так сказать летающие пушки. Их выпускают мощные машины - пусковые установки. Летают ракеты на тридцать тысяч шагов и более.
- Тридцать тысяч шагов? - изумился Цезарь - Невероятно! А как легионеры вашего времени убивают друг друга в рукопашном бою.
- С помощью автоматов, винтовок, пистолетов. Вот, например, автомат. Он заряжен маленькими свинцовыми шариками - пулями. Их порой штук тридцать в нем. Эти шарики попадают в человека и его убивают. Они летят намного дальше, чем стрелы.
Иван изобразил на песке прутиком некоторые виды современного оружия.
- А ты можешь построить эти мощные... пу-шки? - спросил диктатор.
- Нет, мой Цезарь, - искренне ответил Родин. - Много ученых людей разрабатывают их. Нужны чертежи, мощное производство, специалисты.
- Тогда не стоит. Да и не к чему нам, римлянам, ваши пушки и ракеты. У нас сильнейшая армия в мире! Ей нет равной! У нас лучшее оружие, лучшая выучка, лучшие осадные машины. Я с помощью римского оружия завоевал множество государств и народов и выиграл важнейшие битвы. Так что мне хватит и стрел, и мечей, и легионов, чтобы покорять чужеземные страны. Пусть люди будущего воюют оружием своего времени... А как там, в вашем далеком будущем обо мне отзываются?
- Очень хорошо! Много написано книг, статей, научных трудов, снято немало фильмов, как художественных, так и документальных.
- Что такое "фильм", Иван Сальватор?
- Фильм?.. Ну, допустим, актеры разыгрывают театральную пьесу. Со стороны их снимает, как бы рисует человек. Его называют "оператор". У него есть "камера". Это такой ящик с хитрым механизмом. Внутри "пленка". Это такая длинная-предлинная лента. Оператор заводит этот ящик, направляет его на актеров, и игра актеров отражается на этой ленте. Потом в помещении большом типа закрытого цирка собирается народ. "Пленку" вставляют в другой ящик и тоже заводят. И на белой огромной простыне лента отображает спектакль в точь-в-точь, каким он был. Все движения актеров, их жесты, речь. За просмотр этой киноленты хозяева берут со зрителей какое-количество сестерциев.
Удивлению Цезаря не было границ.
- Вот так чудо-лента!.. Нам бы одну такую на весь Рим. А что за борьбу ты демонстрировал, когда спасал меня, славный Иван? Панкратион?
- Нет, не панкратион, а другое единоборство - карате.
- Как ты говоришь?
- Ка-ра-те. Ударение на последнем слоге.
- О, какое замысловатое название. Надо чтобы ты, Сальватор, обучал этой борьбе моих телохранителей. И хотя они и так отменные воины, твое карате им отнюдь не помешает. Ибо многообразие в приемах борьбы - это есть путь к успеху в поединках с равным соперником, особенно в схватке на поле боя. Ведь порой какой-нибудь хитроумный удар или прием решает всю твою жизнь. Либо ты погиб, либо погиб твой враг. Третьего не дано. Если будет у меня свободное время, а у меня его практически не бывает, то я попрошу тебя, Иван Сальватор, показать мне несколько приемов из твоего славянского единоборства.
Родин хотел было сказать, что это единоборство не славянское, а японское, но передумал: слишком долго объяснять императору, что такое Япония, кто такие японцы, где они живут и чем они занимаются. Поэтому просто и коротко ответил:
- Хорошо. Я постараюсь, мой Цезарь.
- Как ты полагаешь, Иван Сальватор, а Юпитер не перенесет тебе обратно в твою страну?
- Не знаю, когда это будет. И будет ли это вообще? Только Он решает мою судьбу.
Родин глазами показал наверх. Цезарь тоже посмотрел на небо и сказал:
- Мой славный Иван Сальватор, оставайся со мной навсегда, я полюбил тебя душою и сердцем. Мне будет невероятно печально и тяжело, если ты покинешь меня. И хотя начало семьсот девятого года римской эры оказался для меня весьма непростым и едва не прервал мое бытие, но я рад, что появился в моей жизни ты - посланец богов Иван Сальватор. Аве, Сальватор!