Счастливчик тушит бычок об ладонь и уходит. За двадцать минут он добирается до дома. В моей голове раздается голос:
- Давай! Скажи, что тебе тоже нелегко, вот только на кой ляд ты мне уперся. Это я тебе нужен! Я!
- Ты? Шибко надо. Мне нужен твой мир. Мне нужны они.
<p>
Красный</p>
Я смотрю на синюю фенечку на руке Счастливчика. Обрывки воспоминаний вгрызаются в сердце.
Помню, как сидел у себя и играл на гитаре вместе с Таней. Вроде бы у нее тогда были темные волосы. Из одежды, скорее всего, рваные джинсы, она их часто надевала, и теплый серый свитер, который она стащила у меня. В комнату ворвалась Алинка в пижаме с коалами.
- Ян! Давай запишем песню! Я тоже хочу петь, как Таня. У вас такой классный дуэт!
- То-то и оно, дуэт, а не трио. - Я отодвинул ее в сторону.
- Да не занудствуй ты. Пусть с нами поет, - вмешалась Таня.
- Ага, а потом придет мама, и репетировать мы уже не сможем. А завтра ты опять в ноты не попадешь.
Таня взяла меня за руку.
- Ну, это было же всего раз, да и все равно никто не заметил. Пусть поет, будет весело.
- Весело будет опозориться на концерте! Так! Хватит! Алина, вали в свою комнату! А ты не отлынивай от репетиции!
- Злыдень! - Алинка надулась, врезала мне по коленке и вылетела из комнаты. Я подскочил и схватился за ногу. Гитара брякнулась.
Щелкнул замок, и раздался голос мамы:
- Я дома. Что-то приболела, вот и решила отпроситься. Ян, надеюсь, ты готовишься к экзамену! Хотя, судя по Таниным туфлям...
- Черт! Все накрылось! Как же вы меня бесите! Из-за вас я всю жизнь проведу в безызвестности! - закричал я.
Это последний раз, когда мы собирались все вместе. Я стряхиваю пепел на асфальт, как бы ни хотелось посыпать им голову.
В закоулке между зданиями ворота светятся синим по краям. Я не ходил тут где-то с неделю, но прекрасно помню, что раньше их не видел. Подхожу ближе и пытаюсь перелезть. Я цепляюсь за контур, дергаю ногой, и мы падаем. Ожидаемо. Если преграда только перед одним из нас, то мы оба не сможем перелезть. Никто из нас летать не умеет. А что, если...
Мы поднимаемся с земли, и Счастливчик пытается сделать шаг.
<p>
Синий</p>
Его колено врезается в прутья, и Счастливчик, рыча, ставит ногу на место. Сквозь стены ходить тоже не выйдет. Никаких преимуществ, одни недостатки. Придется идти в обход. Интересно, толкни меня кто-нибудь в эти прутья, проскочил бы я через них?
<p>
II. Цвет крови</p>
Дверь стонет под тяжестью руки, словно зовет прежних хозяев. Я вхожу в одиночество своего мира, оставляя Счастливчика с самыми дорогими людьми.
- Мам, Алин, я дома!
Но никто не отзывается, с кухни не пахнет домашней едой, из квартиры не веет уютом. Обувь пылится в коридоре и лишь на мгновенье позволяет забыть, что больше не нужна. Темно. Рука тянется к выключателю. Напрасно. В этом доме больше нет света.
<p>
Синий</p>
- Привет, сынок. Ну, как первый день? А ты чего, как чушка-то, измазался? Да и рановато ты что-то. Что за вонь? Ты что, пил?! А ну, покажи ладони! Опять тушил об себя сигареты! Я же говорила, прекрати себя увечить! - она укоризненно машет пальцем.
- Это все неважно.
- Как это - не важно? У нас денег на еду едва хватает, а ты, вместо того чтобы найти хоть какую-то работу, попрошайничаешь на улице. Алинины одноклассники тебя видели и теперь над ней смеются. Ты ни с кем не общаешься, и даже Таня, которая была нам как родная, совсем перестала заходить. Она же такая чудесная девочка, а ты умудрился ее упустить. И мои коллеги говорят, что ты просто лентяй и бездарь, мне же стыдно за тебя! - кричит мама.
- Это чужие люди, какое им до нас дело. Вас вообще не должно волновать их мнение.
- Да тебе ни до кого нет дела. Мне все говорят, что тебя нужно сводить к психологу. Ты и дня не можешь продержаться ни на одной работе. Когда ты уже за ум-то возьмешься?
- Мам, успокойся. Я не могу объяснить, что со мной происходит, но я правда стараюсь все исправить. И мне надоело ссориться.
Я хочу добавить, что они единственные, кто мне нужен, но не могу произнести вслух.
- Сынок, я же переживаю за тебя. Ладно, мы что-нибудь придумаем.
Счастливчик с дрожью в руках тянется к маме. Он сопротивляется, но я всеми силами стараюсь завладеть нашим телом.
- Нет! Прекрати! Что еще за нежности, хватит лезть в мою жизнь, - прозвучало в голове.
- Ты не ценил их и сейчас не ценишь. С ними должен быть я, - ответил я мысленно.