И вот на безупречно ровной глади моря разыгралась грандиозная игра в кошки-мышки. Британцы, поверив, что мы без воздушного прикрытия, бросились вперёд, а мы приготовились их огорчить. Три авианосца выпустили пятьдесят истребителей на базе 'Сороки' с моторами повышенной мощности, вооруженных каждый четырьмя пулемётами, в запасе оставалось ещё семьдесят машин: они поднимутся на смену истребителям, израсходовавшим топливо и боезапас. А остальные три авианосца стали выпускать первую половину своих бомбардировщиков, а на каждом имелось по тридцать единиц, всего девяноста. Первыми вражеских кораблей достигли горизонтальные бомбардировщики, и засыпали их осколочными бомбами, взрывающимися в воздухе на высоте около пятидесяти метров. Расчёты Гатлингов, скорострельных пушек, все кто находился на незащищённых палубах, и мостиках были по большей части убиты или ранены, и встретить наши ударные самолёты смогли лишь считанные стволы. Вторыми сбросили свои торпеды торпедоносцы, а там и топмачтовики донесли свои гостинцы в борта британских кораблей. Англичане, как могли, маневрировали, на место убитых зенитчиков вставали новые и новые матросы, а то и офицеры, но осколочный дождь выкашивал их снова и снова. Попадания бомб и торпед последовали одно за другим, и броненосцы стали вываливались из строя, кто, ложась в циркуляцию, а кто, совсем потеряв ход.
Англичане собирались бить слабого противника, но вдруг сами оказались в положении избиваемого. Наверное им в этот момент было очень обидно!
В воздухе тем временем закрутилась другая карусель: наши истребители встретили английские бомбардировщики, и, сближаясь почти вплотную, расстреливали пилотов. Самолёты падали в море, словно град чудовищных размеров. Какие-то самолёты канули в воду, оставив только круги на воде, какие-то взрывались на поверхности, повергая в ужас тех, кто следовал за ними. Часть англичан стала торопливо сбрасывать бомбы и разворачиваться обратно, но истребители их легко настигали. Сближение, пулемётная очередь, и очередной бедолага валится в море. Беда английских пилотов была в том, что они удалились от берега на расстояние, откуда трудно быстро вернуться: скорости у самолётов пока слишком маленькие. Наши истребители превосходили англичан как в скорости, так и в манёвре, и в отличие от них имели мощное вооружение. Огромный минус в подготовке англичан был и в том, что хоть как-то обучены, были только строевые лётчики с довоенной подготовкой. Добровольцы же обучением пренебрегали. Сейчас, в бою, старых лётчиков было видно по тактически грамотным действиям: сбросив бесполезный груз, они снижались на минимальную высоту и маневрировали, уходя от атак истребителей. Добровольцы, наоборот, либо лезли в бессмысленные атаки, либо пытались оторваться на максимальной скорости, не понимая, что скорость русских истребителей на пятьдесят, а иногда и на семьдесят километров в час больше.
Я в это время находился на авианосце 'Ирина', флагманском корабле авианосного отряда. Кстати о названиях: имена античных богинь и нимф я отобрал у крейсеров, и передал новому классу боевых кораблей, авианосцам. Остальные корабли: 'Аврора', 'Диана', 'Афродита', 'Гемера' и 'Деметра', двигались вместе с 'Ириной' строем фронта. Всё-таки хорошо в открытом море: просторно, можно свободно маневрировать, и главное тут не слишком удалиться от противника и своих кораблей, ну да это забота флагмана. Я, со своей стороны, старался никому не мешать, и, взяв самый мощный из биноклей, взобрался на смотровую площадку, расположенную как раз на крыше ходовой рубки. Отсюда мне отлично видна вражеская эскадра, разбитая на три отряда, дымящая на самом горизонте, и наша эскадра, двумя отрядами из броненосцев и тяжёлых крейсеров, двигающаяся параллельно врагу. Довольно прилично виден и воздушный бой, происходящий как раз над британской эскадрой и чуть позади её движения. Оптика, как сумела, приблизила для меня картину боя, и у меня созрело одно важное решение. Спустившись в рубку, я обратился к адмиралу Казнакову:
- Николай Иванович, дайте команду нашим истребителям бить в первую очередь английских добровольцев, они отличаются раскрашенными машинами: кто-то намалевал свой герб, кто-то картёжные масти, а строевым лётчикам это было запрещено.
Адмирал изумился:
- Ваше императорское величество, почему Вы решили отпустить кадровых пилотов?