— Да? — Героиня непонимающе посмотрела на собеседника. Может у него тоже проблемы со здоровьем?
Маг явно дождался пока Палаван вновь отойдет к рабочим.
— Я действительно впервые вижу подобную магию и, признаться, впечатлён. Я палач и исполнитель наказаний в ордене Иззета. Помимо этого, меня регулярно привлекает инквизиционный корпус как мастера пыток и допросов.
Сетера просто не знала, что ответить на подобное признание. Глупо было отрицать наличие таких профессий в средневековом обществе. Но вот, чтобы видеть одного из них прямо перед собой.
— В последнем деле я профессионал. Злодеи обычно раскалываются, лишь завидев меня с инструментами. Некоторым нужно посидеть часок, подумать. Но вот есть ряд лиц, которые практически не боятся боли, и они умирают прежде, чем я успеваю с ними закончить.
У Сетары по спине пробежал холодок. Она поняла, к чему клонит маг. Этот человек пытается пустить её по пути смерти. Как будто ей было мало смертей в её текущей жизни.
Гримаса боли отразилась на лице Сетары. Предложение мага напомнило ей, чем закончилась её единственная вылазка в город. Да, она помогла Акронциду, спасла жизнь трёх человек, его дочери и двух детей-близнецов, но вот итоговая цена … Картины несколько дневной давности всплыли у неё перед глазами. Воспоминания, из-за которых она плохо спала все последние ночи. Событие, практически ставшее последней каплей.
В ту ночь, когда они вместе с Фиолой разыграли спектакль с фантомом, и героиня смогла покинуть опостылевший Приемный двор, она была готова ко всему. В Сетаре сидела какая-то иррациональная чёткая уверенность, что просто увидев ночную жизнь города, она тут же осознает что же не так с этим государством. Что, вернувшись обратно, её единственной мыслью станет, как можно скорее покинуть это место и вернуться в Акарию. В то место, где её обвиняют в служении тьме, в то место, где за ней ведут охоту её соплеменники, в том место, где герои взяли власть.
Всё дело было в том, что ещё во времена путешествий по дорогам Империи героине удалось вызнать множество слухов, что ходили о северном соседе: его обычаях, нравах, а также странном желании знатных особ хоть раз окунуться в ночную жизнь южной столицы этого северного государства. Увиденное же на званом вечере во дворце Дедлайта лишь подтвердило её опасения.
Однако, на поверку всё оказалось совсем не так. Улицы квартала Семи языков были ожидаемо оживленными в столь позднее время суток. Повсюду горели разноцветные огни бумажных фонарей, музыканты наперебой играли разнообразные весёлые мотивы. Барды и танцовщицы, все сплошь в страшных демонических масках, завлекали публику в горящие огнями питейные заведения, игорные дома и бордели, уровню которых наверняка вовсю завидовала Акарианская империя. Масштаб действа поражал воображение. Нет, Сетара была на паре ночных праздников в родном мире, видела карнавалы по телевизору. Глупо было сравнивать. Конечно же, современный густонаселённый мир мог позволить себе куда как больший размах. И, тем не менее, даже празднество, устроенное в столице Акарии в связи с прибытием в этот мир новых героев меркло по сравнению с тем, что творилось тут каждую ночь. Разве что фейерверков не было.
Продираясь сквозь достаточно плотный поток людей, среди которых помимо гуляющих местных были и щеголявшие синими мантиями купцы из Молкрейна, напомаженные толстосумы из Акарии, походу прибывавшие сюда целыми делегациями, а также несколько неопределённого вида богатых господ — гостей из Островной империи. Этот ночной праздник был устроен для них. Квартал Семи языков представлял собой что-то вроде Лас-Вегаса в мире Сетары.
Героиню так и подмывало нырнуть внутрь какого-нибудь заведения, чтобы почувствовать дух города более предметно, а заодно и проверить слухи. Но, она так и не решилась. Установленный на Акронциде магический маяк давал знать, что человеку совсем плохо. Что-то происходило или должно было вскоре произойти.
Даже находясь в ситуации полного цейтнота времени Сетара пыталась вытянуть максимум из окружавшего её великолепия. В первую очередь она вглядывалась в окрестные здания, пытаясь узнать очертания того, что могло бы сойти за невольничий рынок. Слухи о том, что Теократия использует рабский труд, были повсеместными. Однако, ни невольничьего рынка, ни того, кого можно было принять за раба, встречено не было.
И, тем не менее, кое-что всё равно было не так. Первым моментом стала её новая белая магия: она вела себя как ненормальная. То вспыхивая так, что Сетара всерьёз опасалась, что местные почувствуют это, то надолго успокаиваясь. Реакции были настолько спонтанными, что складывалось впечатление, как будто магия реагирует и на отдельные заведения, и на отдельных прохожих. Ну что, спрашивается, может быть такого в этом проходящем мимо темнокожем слуге? Или в этой откровенно одетой и одновременно держащей себя как королева даме, которая при виде Сетары обольстительно улыбнулась? Естественно, героиня же была в мужском обличии.
Вторым моментом стало страшное чувство, что за ней следят. Сначала казалось, что невидимый соглядатай следует за ней по пятам, а затем, что их вообще стало несколько. Лишь единожды, миновав мост через каналы и свернув в безлюдный переулок, Сетара резко обернулась. Использовать свою магию она не решалась, опасаясь раскрытия. Краем глаза героиня заметила невысокого молодого человека в робе красноватого оттенка, который прошёл мимо и тут же смешался с толпой. Она уже видела подобные одеяния. В похожую робу на званом ужине был одет лекарь Иралий или вот сидящий перед ней сейчас детина.
Затем судьба преподнесла ей третий, финальный сюрприз: высокая стена. Квартал Семи языков оказался изолирован от остального города как внутренний город от внешнего в столице Акарианской империи. На ближайшем пропускном пункте стояла хорошо вооружённая стража. Охнув, Сетара резко отпрянула обратно в переулок. Среди воинов она чётко выделила уродливую маску члена ордена Третьего знамения — противогеройской силы Теократии. По слухам, любой из них обладал способностью чувствовать героев. Проверять это мнение Сетара не решилась. К счастью, дальнейшее следование вдоль стены дало свои плоды: нужный ей выход к приморскому району, явно ведущий в бедные кварталы, охранялся куда как хуже остальных. Тут уже не было столь опасного стражника.
Была уже глубокая ночь, когда Сетара, миновав опасные трущобы, оказалась у дверей дома Акронцида. Затем последовали сами тяжёлые роды и внезапно подоспевший доктор Палаван. Последующий же вовремя замеченный ею визит вооружённых людей во главе с сектантами Асардона, коих она уже знала по званому ужину во дворце, окончательно похоронил надежду успеть побеседовать хоть с кем-нибудь в квартале Семи языков.
Сторона, с которой перед ней раскрылся доктор Палаван, также не стала неожиданностью. Чтобы хоть как-то подняться в таком государстве требовалась невероятная целеустремлённость, сила характера, а также определённая беспринципность. Первых двух пунктов у опального доктора Палавана было с избытком, но и третий был ему не чужд.
Самое же худшее ждало героиню на обратном пути. Сетара вспоминала, что просто валилась с ног от усталости, магические резервы были практически на нуле, в голове вертелась только выработка плана, как попасть обратно в Приемный дом незамеченной до того, как горничная принесёт им с Фиолой завтрак. И в тот момент на залитых утренним солнцем пустых улицах героиня почти в лоб столкнулась со странным пожилым мужчиной. Тот шёл, не глядя перед собой, и нёс какую-то околесицу, которая, кажется, была песнью.
— Демоны повсюду, ты завет блюди, господам послужишь, в сети их мани. Песню лжи допой, изврати их всех! А развратом тёмным их во грех введи. А как они готовы будут, сразу их пожри … ох-хо-хох.
Ударившись о несущуюся Сетару, человек резко отпрянул и осклабился.
— Что мальчик, приключений ищешь?
— О чём вы сейчас поёте? — Собственный мужской голос непривычно звучал в ушах героини.
— Да ты из Империи что ли, агнец, али не знаешь?
— Не знаю чего? — Сетара решила проигнорировать странное обращение «агнец». Она поняла, что сейчас может узнать что-то важное.