— Нет!!! — Вдруг завопил он и, чуть было не выронив все собранные осколки, отшатнулся к стене. Мужчина с ужасом уставился на свою руку.
Кажется, дело было сделано, кровь больше не капала, сила Сетары определённо росла, что видимо и символизировали эти необычные искорки. Вот только слуга почему-то согнулся и с силой сжал предплечье только что излеченной руки. Его всего трясло.
Сетара также с недоумением уставилась на пожилого человека.
— Ааа, вы…?
Схватив багаж и оставшиеся осколки, носильщик, пошатываясь и мимоходом ударившись о косяк двери, вылетел прочь из каюты. Ещё несколько секунд Сетара с удивлением и странной тревогой смотрела ему вслед, а затем повернулась к Фиоле.
— Либо рана была действительно очень сильной, что странно, либо какой-то тяжёлый недуг, либо я ещё не до конца восстановилась. — Пробормотала Сетара, глядя на свои ладони. — Уж очень много сил я истратила.
Фиола хмуро поглядела вслед качающейся в такт движению корабля входной двери.
— И поэтому он так быстро убежал?
— Скорее всего, какие-то доктрины их верований запрещают пользоваться незнакомой магией. — Покачала головой Сетара. — Хоть Фиорий и уверял меня в светском характере их государства, но что-то мне подсказывает, что всё не так радужно. Да, работа предстоит нелёгкая.
Внезапно Сетара оценивающе глянула на Фиолу. Вздохнув про себя, девушка отвела взгляд. Она слишком хорошо знала эту манеру Сетары. Сейчас опять начнутся нравоучения.
— Именно поэтому, Фиола, я и предупреждаю тебя, чтобы ты никому не рассказывала и тем более не демонстрировала свои способности.
— Ага. — Промолвила девушка.
Стараясь не пересекаться с Сетарой взглядом, Фиола крепче сжала монетку в кармане. У героини была удивительная способность быстро распознавать, когда она врёт или что-то скрывает. Та демонстрация своей силы Фиорию и Иралию, когда она починила какую-то памятную дощечку в ходе побега из деревни, наверное, являлась ошибкой, но ей было столь жалко видеть доктора Иралия в таком угнетённом состоянии. Сетара так и не узнала о том эпизоде.
А ещё там, в деревне, она взяла без спроса ту самую монету — свою первую попытку превратить обычную медь в золото. Потом прибыли герои, и события приобрели совершенно неожиданный оборот. Скорее всего, Сетара была уверена, что монета осталась вместе с повозкой и их остальным скарбом. Целительница раньше очень волновалась, что эту монету может кто-либо увидеть и понять, что тут задействовано запретное искусство. Фиола улыбнулась про себя. Но теперь смысла волноваться уже не было, ведь она много тренировалась, и монетка стала практически полностью золотой.
Старший жрец Фиорий напряжённо вглядывался в темноту кристалла, сосредоточенно транслируя свои мысли в объект через настроенный магический канал. Нужна была полная сосредоточенность, концентрация, но в сложившейся обстановке это было почти что недостижимо. Его просто трясло от переполнявших эмоций и возбуждения. Несколько капель пота упали со лба на полированную поверхность стола. Да уж, пожалуй, никогда в жизни он больше не будет жаловаться на полные несуразных эмоций доклады агентов. Когда он недавно впервые сам составил послание, то понял, что держит в руках такой низкопробный ужас, который он даже не стал бы рассматривать. У него ушло более суток, чтобы очистить мыслеслепок от всего ненужного. Негоже предоставлять Конклаву столь дрянную работу. Хотя сейчас, пожалуй, было бы достаточно и обыкновенного письма. Но нет, он не мог рисковать, чтобы его не так поняли. Слишком многое он поставил на кон.
Конклав! Фиорий улыбнулся. Высший орган тайной власти в Теократии — совет шести высших жрецов шести демонов и одновременно шести домов Крейста. То место, те люди, о разговоре с которыми он даже не мог и мечтать. Не мог, до того момента, как проведённый недавно непочтительный ритуал привёл к ним саму Вериф. Демонесса наказала всех остальных, но возвысила его, сделав старшим жрецом — предел его мечтаний … в те времена. Увидев метку демонессы, весь Конклав, даже сам верховный жрец Вериф Эльвицин не могли сказать и слова против его возвышения.
Ещё будучи аколитом Фиорий, хорошо владевший грамотой, получил послушание собирать доклады агентов с территории Акарианской империи. И только его проницательность, хотя надо отдать должное и двум агентам — хозяину трактира в имперском городке Фолкрен и одному работнику борделя Кормоместа, — позволила нутром ощутить важность информации о Сетаре, чем собственно и снискать благосклонность самой Вериф. Это был первый этап. Уже будучи с миссией в Империи, ему повезло лично убедиться, что важность целительницы для верховной демонессы заключается не только в чудовищных еретических поступках первой. Страшная сила, что способна поднимать из мёртвых, он лично лицезрел её. Когда уже казалось, что ничего большего и ужаснее быть не может, случилось то, о чём он будет помнить до конца жизни. Выход высшего демона из Инферно самого «Зверя войны» Абароса. Его приход означал конец всему. Но внезапно исчадие было изгнано силами Сетары.