— Все, кто прибыли с тобой чего-то стоят. Сетара стала приспешницей Князя тьмы, Лайт — один из сильнейших героев и защитник принцессы. Ты же — никто.
Стальная хватка Жуана сомкнулась на шее Дрейка, не давая тому вздохнуть. Как будто сквозь кожу на лице Жуана, руках и даже на одежде начали проступать следы уродливого металлического доспеха.
— Ты столь ничтожен, что не стоишь нашего внимания.
Горящие огнём глаза демона с архипелага смотрели на Дрейка.
— Тёмная душа, ты наш и теперь ты умрёшь! — Огласил приговор демон.
…
Перепугав, наверное, всю округу своим криком, Дрейк резко сел на кровати. Несмотря на чудовищную жару, не спадавшую даже к ночи, и удушливый смрад, он был весь в холодном поту. Дощатый потолок небогатой гостиницы осветили первые лучи рассветного солнца. Фух, это был всего лишь сон. Обхватив голову дрожащими руками, Дрейк ждал когда сердцебиение придет в норму. Через минуту, судорожно взглянув в открытое окно, Дрейк потерял дар речи. Прямо на подоконнике деловито восседала огромная чёрная птица, скорее всего ворон.
Отвернувшись, Дрейк попытался взять себя в руки. Негоже герою бояться какой-то птицы. Странно только, что такие твари водятся так далеко на юге. Хоть бы хозяин этой помойки предупредил, что окно нельзя оставлять открытым. Чакра сверкнула в руках Дрейка, и с мерным свистом режущее лезвие полетело прямо в ворона. Птица не шевелилась до самого последнего мгновения, а затем с неестественной скоростью взметнулась в воздух, пропустив оружие лишь в миллиметре от своих лап. Резко изменив направление, диск понёсся обратно, всё ещё угрожая ночному гостю верной смертью. Как будто почуяв это, птица бесшумно ушла в сторону и растворилась в предрассветной мгле.
Вернув оружие на место, Дрейк встал со своего ложа и выглянул в окно, скорее с целью отдышаться, чем найти наглое пернатое существо. Но и снаружи воздух был столь же удушливым и противным, что и внутри. Жара и болотные испарения делали своё дело. Взглянув на предплечья, сплошь облепленные здоровенными москитами, герой передумал злиться на хозяина по поводу окна. Одним из серьёзных преимуществ героя было то, что обычные комары были больше не способны прокусить усиленную кожу пришельца из иного мира. А при таком количестве насекомых, вряд ли у кого из постояльцев возникнет идея открывать настежь окна.
Уронив голову на руки, Дрейк сжал от бессилия зубы. Этот чёртов мир, что он с ним сделал. С первого дня пребывания тут, Дрейк чувствовал, как будто ему на шею одели верёвочку и теперь как бычка ведут куда-то. На базар или на заклание? Все решения, что он принял, казались правильными и абсолютно вынужденными. Да, он оговорил Крона, но какое до этого дело уже мёртвому человеку? Да и Сетаре от его слов ни жарко, ни холодно. Пусть скажет спасибо, что жива осталась. Её изгнали бы и так, и так. А для него пойти наперекор всем членам экспедиции могло кончиться весьма плачевно. Он поступил правильно. И чего тогда, спрашивается, ему снятся вот такие сны?
После изгнания целительницы Дрейк решил отказаться от вступления в гильдию «Игроков», оставшись у «Истребителей». Но, как показали дальнейшие события, не факт, что это решение было оптимальным. В первую очередь он стал популярным, очень популярным в своей гильдии. Но не как обладатель редкого оружия чакры или участник операции на Деркейте, а как тот, кто был лично знаком с Сетарой и Лайтом, тот, кто прибыл вместе с ними. Тени их славы, и позитивная, и негативная, постоянно падали на Дрейка, не давая герою получить его собственную.
Сначала его регулярно доставали представители разных гильдий, желая побольше узнать о тех двоих: «Где искать эту целительницу? … Есть ли у Лайта какие-нибудь слабости? … Что ты можешь о ней рассказать? … Какие у вас отношения?». Да что он мог знать о тех двоих?! С обоими он был едва знаком. Когда же Сетара, якобы, убила двух героев, а Лайт вдруг покинул дворец и начал творить беспредел, посетителей стало ещё больше. Совет же гильдии «Истребителей» вдруг начал смотреть на него с подозрением, видимо ожидая, что и Дрейк поедет кукухой вслед за теми двумя. До этого момента они рассматривали его не иначе, как дорогую игрушку или питомца. Так, все рейды, в которых он участвовал, были невероятно просты. Руководство его берегло.
Компенсировать всё это отчасти позволяли те привилегии, которые получали герои в этом мире, а их было немало. Вместе с сопартийцами он любил позаседать в тавернах, потискать симпатичных селянок по углам, упороться какой-нибудь дурью, да даже иногда и поуправлять местным хозяйством.