— Ага. — Подтвердил Цимерс. — И тех двух шлюх за борт спровадила. Каюта выглядит, как будто и не было ничего.
— Недотрога вот только. — Резюмировал Гефест. — Но горяча. И какой дебил мог подумать, что она погибла в том городке Кормомест?
Обычно, когда доктор Палаван переступал порог клиники утром, солнце ещё лишь выглядывало из-за горизонта, и в помещение было ещё пусто. Компанию одинокому доктору составляли лишь немногочисленные рабочие, нанятые Палаваном в рамках протекции со стороны Фиория и Эграмона, да стоящая на посту стража. Каждое утро он успевал проверить все оборудование, степень готовности препаратов, немного убраться и, конечно же, выпить кружку другую своего любимого чая. И лишь затем стук колёс экипажа, ржание лошадей, да тяжёлая поступить ребят из Третьего знамения возвестят о приезде Сетары и Фиолы. Но не теперь.
Лишь войдя в помещение под бдительным взором двух тяжеловооруженных воинов, Палаван окунулся в атмосферу суеты и невероятной суматохи. Исследовательская лаборатория, изначально называемая с подачки Сетары «клиникой», в неё и превратилась. Да что там, в настоящую больницу. А в последнюю неделю в натуральный проходной двор.
— Доктор Палаван, наконец-то вы тут. У вчера поступившего больного ухудшение. Я опасаюсь, что это гангрена. Сетара занята, можете глянуть. — Пухлая, низенькая, розовощекая девушка, одна из первых их… хм… учениц переживала и смешно топала ножками.
— И тебе здравствуй, Никлия. Показывай, где он сейчас.
Вконец засмущавшаяся девушка заспешила вперёд, легко уворачивась от многочисленных препятствий.
Еле поспевая за ней, Палаван бросал хмурые взгляды из стороны в сторону. На самом деле сейчас он был невероятно вежлив с ученицей. Выступая радикально против набора учеников, он ещё пару недель назад не хотел даже разговаривать с ними, видя в каждом агента асардонцев. А теперь…
Чуть не сбив его с ног, из-за угла вылетели двое молодых людей с носилками и ещё одна девушка, что-то прощупывающая у пациента на ходу. Вся троица была одета в характерные наряды с преобладанием синих тонов. Доктор мрачно проводил их взглядом. На фоне этих он был готов расцеловать любого обычного служащего. Асардонцы! Молодая поросль, якобы поклоняющаяся Сетаре, а по факту любой из них может всадить нож в спину. Уж кто как ни он был не понаслышке знаком с этими индивидами.
После страшных событий полторы недели назад, когда посреди бела дня на клинику напали, и только подоспевшие лояльные силы уберегли их от гибели, началось вот это: массовый приход в основном молодых асардонцев, желающих обучиться премудростям медицины «благословенной Сетары». Палаван был в шоке и даже наорал на самого Фиория, который отрядил «компетентные» силы для проверки каждого. Затем досталось и Сетаре.
— А, вот он где.
Состояние поступившего мужчины было не ахти, но предварительный осмотр позволил понять, что это не гангрена, но ногу, возможно, все равно придётся ампутировать.
— Доктор Палаван! Ой, привет Никлия.
— Ох, Ниарий.
Казалось девушка ещё больше засмущалась из — за подошедшего молодого человека. Лицо Палавана стало непроницаемо как лёд. Уже давно доктор прозвал Ниария «первым асардонцем».
Почти три недели назад, когда они ещё работали с небольшой группой учеников, как-то под вечер этот кадр появился у ворот их клиники. Не скрывая, что он из асардонцев, тот начал рассказывать, что разочаровался в «догматической медицине», что видел, как работают лекарства Сетары, что учился на работах Палавана. В общем, тогда доктор выгнал его взашей. А теперь вот, он здесь.
— Доктор Палаван, я хотел сообщить, что ваша мазь, она работает! Она просто невероятна!
Да ты что? А он-то, наверное, полагал, что всякую ерунду смешивает и смотрит на результаты. В это время Палаван уже успел сделать себе первую кружку чая и лишь процедил:
— Хорошо.
— Да. Мне удалось вылечить Иакирия.
Охнув, Никлия закрывала ладошками рот. Палаван же по инерции подавился набранным в рот чаем, выплеснув половину обратно.
— Ты совсем рехнулся?! Ты к нему прикасался? У него проказа. Сетара только собиралась им основательно заняться, но и то не гарантировала результата.
— Но теперь он здоров.
Через несколько минут Палаван уже осматривал исцеленного, не веря своим глазам.
— Но струпья, это мёртвая плоть, они не могли сами собой исчезнуть!
— Я все срезал, а затем использовал мазь. Чтобы он не страдал во время процедуры, я использовал вашу настойку из корня туманника.
— Ты сделал что?! Срезал? И сколько у тебя это заняло? Хотя не отвечай, я и так вижу.