Взрослые же не успевают, а вернее не желают по ряду причин, формировать ту мягкую часть системности, которая могла бы удерживать ещё большие потоки текучести, чем те, которые даны при рождении ребёнку. Во многом бесполезный опыт человека не позволяет ему на закате жизни войти в новые состояния неопределённости нагуаля в обход границ и привычных функций человеческой формы.
Но, если это случится, то это новое достояние человеческой осознанности, возможно, явится эликсиром бессмертия.
ЭПИЛОГ
6.1 Конвейерные Миры
«Автомат автомату — друг, товарищ и враг».
«Достаточно богат, чтобы заплатить за большое удовольствие, слишком беден, чтобы выкупить свою душу».
Мир, как простирающаяся во все стороны божественная самоосознанность — это высокоорганизованная настройка, грандиозный замысел и величественный Гомеостаз. И всё же, боже, на что ты похоже, и как тебя только не называли и не позиционировали в своих представлениях мы — люди. И как это было всегда — всуе, по-дежурному и, в конце концов, привычно. Где же мы, только, определились в твоих бескрайних небесах духа? Или — в телесах энергии-материи? Вот так всегда — со словами, формой; нащупываешь край, систему и уже — в ловушке мысли, состояния, представлени.
Великие умы прошлого замолкали и уходили в сумерки истории, очарованные на миг проникновением в неизведанное на пороге небытия. И сегодняшние искатели — те, кто находится на пол пути к духу, пытаются объять ускользающую пустоту и задыхаются от невозможности поделиться увиденным в преддверии потери человеческой формы. А биоавтоматы среди нас просто не задумываются над этим.
Писатель фантаст А.Азимов в своём произведении «Профессия», изображает недалекое будущее, в котором человечество научилось закладывать знания непосредственно в мозг. Подходит, значит, определённый возраст и как в компьютер, человеку вводят соответствующую ему программу ремесла, учения и т. п. Повар, космонавт, инженер, зоолог — выбирай профессию на вкус. Нет нужды напрягаться над учебниками, искать свой путь, место под Солнцем. Подавляющему большинству компилировали подходящий им набор функций и люди преспокойно жили, трудились, пользуясь опытом Цивилизации, её достижениями. Но не со всеми поступали подобным образом. Некоторых обходили стороной. И эта горстка неприкаянных считала себя неполноценными и неспособными людьми, чтобы усвоить программы технокурса. Их дальнейшая жизнь и самореализация были наполнены промахами, ошибками на фоне преуспевающего большинства.
Кто-то, наверное, догадался, если, конечно, не читал этого произведения, что именно, эта горстка, никуда не вписывавшихся в своём свободном плавании людей, прокладывала новые дороги Цивилизации в её культуре, науке, в кристаллизации духовных ценностей. Они были теми люди, которые просто не могли не творить по своей изначальной предрасположенности. Обычные программы обучения были не для них.
А теперь, оглянемся вокруг. Какие шансы на свободное творчество у нас?
Как бы мы не стремились к свободе, со всей широтой своего национального духа, всякие механистические подходы в социуме нас всё же обкатывают и профилируют под различные общественные институты власти и управления, приёмы приобретения материальных благ. Куда подевался русский дух бескрайних полей и голубых озер, дух силы и величия? И дело, конечно, не в нации. Любой народ подспудно ощущает тот изначальный зов свободы из глубин своего существа и той человеческой истории, которая скрыта за печатями мифов и легенд.
Есть замыслы, лежащие вне человеческого понимания. Они — оттуда, из удалённых уголков нашего сознания.
Быстрая специализация и обучение — удел существ попадающих в, так называемые, Конвейерные Миры. Наш мир — один из них. Здесь приготовлено всё, для того, чтобы родившееся существо обрело матричный смысл и своё применение в довлеющем пространстве соглашения с окружающими. Предлагаемое всем меню свободы состоит из некоторого выбора или, вернее, ощущения собственного выбора социализации в виде букета различных областей знаний: науки, искусства, религий, в доступности к любой информации (Интернет, СМИ и т. д.). Но никто по-настоящему не почувствовал той истинной свободы, при открывшихся новых возможностях, если рассматривать этот вопрос по большому счёту. Очевидно, что разнообразие информационного поля создаёт видимость свободы. Вот, только, чем многообразнее и мутнее поток, тем легче в нём спрятать детерминанту внушения на достаточно предсказуемые реакции жертвы. А в мутной воде, да сетями…