Так в собственных снах можно встретить внушаемых доверие учителей, а на самом деле, являющихся нашей глубинной и пока малодоступной сутью. Если воспринимать их без стремления к обретению целостности, то они всегда будут находиться за границей распознавания. Но, хорошенько прислушавшись к своему внутреннему голосу, можно обнаружить обратную связь от своей удалённой части, представленной тем или иным сновидческим образом. Наши сны во многом зависят от нашего настроя и глубинной эмоциональности.
Окружающий мир — это, прежде всего, наше восприятие. А ощущение его целостности пропорционально нашей осознанности. То, что мы воспринимаем, уже есть продолжение нас самих, так как мы можем принять это конгруэнтным синтаксисом.
Следует так же отметить, что при глубинных сдвигах восприятия в нагуаль осознание начинает собирать себя почти с нуля вдали от обычных ассоциативных связей личного опыта, используемых в бодрствовании. Поэтому сюрпризы новой сборки собственного «я» могут быть восприняты не адекватно в системе старых ценностей, и наблюдаться как игра неведомых сил или сущностей. Где духи, а где собственное проявление «я» — не понять. Новые положения точки сборки, будут сталкироваться, в этом случае, почти «с нуля». Это, примерно так же, как попасть в чужую страну, где идёт революция, при этом, не зная их языка, обычаев, без одежды, документов и в стельку пьяным, т. е. в изменённом состоянии сознания.
Но вот, именно в таком пространстве неопределённых связей и границ заключается вся прелесть для свободно странствующих искателей приключений в неизвестном. Балансирование на лезвии пограничной осознанности позволяет им быстро перенастраивать конфигурацию сознания, оставаясь непривязанными к «постаменту» индивидуальности. Их высокий абстрактный уровень, прежде всего, отражает принцип постоянного самообновления и непрерывности этого процесса как единственного связующего звена осознания.
Ветер свободы так разносит их осознание, что им в той же степени трудно удерживать своё «я», как обычному человеку разгребать хлам личного опыта. Вообще, это иное качество сознания, отличающееся от обычного тем, что предоставляет возможность осознавать себя там, где человек находится в забытьи: в глубоком сне, обмороке, коме, а также, идентифицировать себя за границей физической жизни. Это состояние можно было бы назвать сумасшествием, если бы оно не увеличивало шансы на выживание в стратегически организованной жизни воина.
В областях многомерной и быстротечной реальности нагуаля отклик на игру осознания приходит почти мгновенно. И по большому счёту не имеет значения, кто находится по ту сторону контакта. Приклеилась ли там чего-то жаждущая сущность или эта форма есть собственный нераспознанный глюк. Её можно считать другом или недругом, назойливой или деликатной — так же как своих знакомых или незнакомых среди людей. Сегодня — враг, назавтра — друг.
Интеграция — это своевременное самоосознание личного опыта, включая знание собственных реакций при моделировании возможных ситуаций. Но этот процесс обретения целостности никогда не может быть полностью завершённым. Если такое вдруг случится, — станет невыносимо скучно: саморефлексия настигнет жертву неизменного порядка.
Человек постоянно интегрирует своё осознание, нащупывая новые возможности. Поэтому, какая разница в том, что некто в отношениях с вами привнесёт новое качество извне или вы его выявите в себе в процессе внутренней работы? Различны лишь формы самопознания и взаимодействий. Мера же осознания чего-либо характеризуется способностью управлять этим, т. е. знать, с чем имеешь дело, и с какой целью выстраивается та или иная коммуникация.
Поэтому независимо с кем или с чем вы взаимодействуете, спросите себя: насколько данное общение благоприятствует вашему выбранному пути в целом. Не потеряна ли свобода волеизъявления в избранном направлении? Никто и ничто не должны узурпировать право человека на выбор его индивидуального пути. Всё остальное — не столь значимо.
А объективный ответ самому себе подскажет, кто же там — на том конце обучающей реальности, и как обстоят дела во внутреннем мире.
4.8 Добро или зло?
«Там, где человек видит ангела, обязательно появится чёрт».
«Добро делается из зла, потому что его больше не из чего сделать».
В чистом виде невозможно встретить эти два абсолютизированных понятия в отношениях между людьми и в их понимании действительности. Они всегда были и остаются применительными к кому- или чему-либо на шкале текущих ценностей. Существуют полезные, вредные и бесполезные действия для кого-то. Полезные мы причисляем к добру, а вредные к злым деяниям. Но, миду тельно шкалы чтобы точно знать какое действие полезное, а какое вредное, сначала, очевидно, нужно изучить потребности респондента, к которому оно адресовано.