— Твоя работа состоит в том, чтобы знать! И в том, чтобы готовить свидетелей к даче показаний! Показаний, выгодных нам, Петра! А не противной стороне! Видимо, я виноват, что раньше тебе этого не сообщил, да?
— Разумеется, вы правы.
— Я прав?! — закричал он, раскинув руки, как Иисус Христос на распятии. Крутанувшись на триста шестьдесят градусов, он возопил: — Эй, люди, слышали? Я прав! Слышали?! Помощник адвоката, в жизни не обработавшая ни одного дела, говорит мне, что я прав! Ну что может быть лучше?! Неужели я еще когда-нибудь буду так счастлив?!
Прохожие спешили мимо, пряча смущенные улыбки.
— Извините, — тихо сказала Петра.
— Твоего «извините» мне не достаточно.
— К концу рабочего дня у вас на столе будет лежать мое заявление об увольнении по собственному желанию, — добавила она.
— Нет-нет-нет-нет, — покачал головой Алан. — Это слишком просто. Тебе не удастся вот так взять и сбежать. Нет. Ты пройдешь весь этот длинный и тяжелый путь к смерти, разрушению и унижению вместе со мной.
— Хорошо, — кивнула Петра. — Разумеется. Как прикажете.
— Ты с ним спишь? — поинтересовался вдруг Алан.
— С кем?
— С Тоддом Палкой! — снова заорал Алан. — С кем-кем, с Буном, конечно! С кем же еще?
Петра залилась краской и молча уставилась на Бёрка.
— Не думаю, что это подходящая тема для разговора между начальником и подчиненной, — наконец выдавила она.
— Подай на меня в суд, — посоветовал Алан и пошел прочь. Сделав пару шагов, он развернулся. — Послушай, мы купились на старый, как мир, трюк. Ты тут не виновата, я сам должен был прочухать. Ну да, обвели нас вокруг пальца. Сожгли дешевый склад при фальшивых свидетелях, а потом быстренько сменили пластинку и теперь вот получат деньги как несчастные жертвы злобной страховой компании. Они выиграли; мы проиграли. Случается. А теперь иди и внеси за Буна залог. Не бросать же своих раненых на поле боя, — хмыкнул он.
Именно поэтому Петра и сидела сейчас на пластиковом стульчике, дожидаясь, когда дежурный сержант заполнит все бумаги. А он работал со скоростью заторможенной улитки.
Глава 105
Сцена напоминала эпизод из «Красавицы и чудовища».
Тэмми Роддик шла по Бродвею рядом с Тоддом Палкой. Редкие прохожие посмеивались, понимая, что для этакой красотки жирдяю пришлось опустошить все свои кредитки. Видимо, направляются в отель «Вестгейт» повеселиться, сально ухмылялись они.
Они и впрямь шли к «Вестгейту», вот только номер им не требовался.
Тодд Палка проводил Тэмми на парковку к золотистого цвета джипу, на заднем сиденье которого восседал Рыжий Эдди. Он пожирал рыбные тако, обмакивая их в сальсу.
— Залазь ко мне, красотка, — прожевав очередной кусок, велел он.
Тэмми проигнорировала лестное предложение.
Тодд Палка тем временем уже тек по направлению к лифту.
— Не волнуйся, сестренка, — успокоил девушку Эдди. — Никто тебя и пальцем не тронет. Я жизнью своего сына поклялся.
Тэмми забралась на заднее сиденье и сразу задала вопрос:
— Где она?
— Тако хочешь? — Вместо ответа Эдди протянул ей белый бумажный пакет.
— Где она? — повторила Тэмми.
— В безопасности.
— Я хочу ее видеть.
— Пока нельзя.
— Прямо сейчас!
— А ты настоящая tita, да? — осклабился Эдди. — Знаешь, что по-гавайски значит tita? Крутая девчонка! Мне такие нравятся. У нас много свободного времени, tita, можем провести его вместе. О-о, вы только посмотрите, как засверкали ее зеленые глаза! Заведи меня, tita, сделай мне приятно!
— Я свою часть уговора выполнила, — ледяным голосом произнесла Тэмми.
— А мы выполним свою часть, — пообещал Эдди. — Но только не сейчас. Придется тебе немножко подождать. Терпение — прекрасное качество.
— Когда?
— Когда что? — переспросил Эдди, вгрызаясь в тако. Из уголка губ потекла струйка сальсы.
— Когда ты выполнишь свою часть уговора?
— Кое-что еще должно произойти, — ответил Эдди. — Если все пойдет как надо и ты никому ничего не растреплешь, то… завтра утром.
— Где?
Эдди улыбнулся, вытер сальсу с губ и запел:
— «Позволь мне увести тебя, ведь я возвращаюсь…»[62]
Глава 106
Бун все никак не мог выбросить из головы Тедди Четверку.
Лежа на металлической скамье, он снова и снова прокручивал в мозгу картинку: Тедди в номере мотеля с девочкой-мексиканкой. Не удивительно, что ты никак не можешь про него забыть, сказал себе Бун. Признайся, у тебя серьезный пунктик насчет педофилов. Но нельзя же думать об этом постоянно.
62
Строка из песни