– Да ты в уме ли, Ляксей Петрович? – напрямую ляпнул никогда не сдерживающий себя старик. – В конвой государев самых наилучших ребят из станиц берут по всей матушке-России. Или из народов гордых – крымцев, черкесов, грузин, но чтоб возрастом не старше тридцати, и при стати, и подвигами прославленные, и лошади достойные, и сами не бедные, как бы между прочим уж… Ить, сам суди, где там мы, а где конвойцы?!
Первокурсник из Владикавказа, честно говоря, вообще был не в теме. До знаменитого опыта перековки врагов в друзей, заложенного еще русскими императорами, он просто не дошел по учебе, а родители, возможно, забыли рассказать мальчику о «конвое». По факту же это уникальное в смысле доверия, логики, понимания человеческой психологии и чести предприятие.
На секунду задумайтесь, русский царь доверял свою личную охрану покоренным им же народам! Абсурд?! Ведь если в твоем сердце горит месть к завоевателю, то неужели ты не отомстишь ему за все страдания твоих же близких? Один удар в спину и…
Но происходило другое. Сыновья покоренных крымских татар, чеченцев, черкес, видя, что русский государь уважает их, верит им, оставляет свою жизнь в их руках, – дрались за него с утроенной храбростью! В царском конвое храбро служили даже сыновья замиренного имама Шамиля!
Честь была для них важнее всего, и стоит вам полистать страницы истории конвойцев, так сказать, «стоявших у государева стремени», вы поразитесь, какие замечательные люди там находились, какие подвиги совершали, как покрывали себя славой в каждом отчаянном сражении!
Ну или для сравнения просто вспомните, как прямо сейчас воюют чеченцы за нашу общую родину. В одном строю с ополченцами, казаками, добровольцами и регулярной армией, прикрывая и спасая друг друга, не сдаваясь и не оставляя позиций. Все это отголоски старой традиции царского конвоя…
– Деньгами помочь не смогу, сам не богат. Что есть из жалованья на раненых солдатиков трачу. Коней дам, оружие дорогое из трофейного забирайте. Мундир новый, эполеты, саблю золотую за храбрость, опять же черкески казачьи с газырями серебряными, пояса наборные, все есть. Ну и самое главное, порешите, как вам попарно разделиться следует.
– Э-э, в каком смысле? – вытянули шеи будущие московские историки.
Если вы помните, то наших героев-линейцев было четверо: двое молодых парней с разницей в один год, красавица казачка и ее дед. Как их можно было разделить на две равноценные пары? Ох, давайте думать вместе…
Допустим, Барлога и дед Ерошка. То есть храбрый, но не всегда умный русский офицерик, а рядом с ним пожилой денщик из терских казаков. По факту – нет проблем, они друг друга уравновесят, все вполне себе работает. Но?..
Тогда получается, что «черкесский князь» Заурбек Кочесоков вступает в царский конвой, ведя за собой свободную казачку. Как кого? Полевую жену в армию нельзя. Хотя у того же Ермолова были, и не одна. Но он все-таки генерал, главнокомандующий, такое дело.
Просто как любовницу, под строгие государевы очи, тем более нельзя! Тогда как? А она ж не просто девушка симпатичная, она еще и казачка боевая, крещеная! Получается, никак, затык и засада.
Меняем Заура на Васю. Но и русскому офицеру Барлоге никак не по скромности чина возить с собой на войну скромную девицу. Хоть она и с кинжалом, пистолетами и с шашкой в зубах. По уставу нельзя-с! И точка.
Меняем вообще всё. В конвой идет дед Ерошка, а в подчинении у него его же внучка. Стирка, глажка, уборка, опять же кулеш сварить или борщ из ботвы свекольной, вроде все по уму? Да только в конвое такой возраст не приветствуется, типа как из голливудских фильмов «Старикам здесь не место». И да, конвоец не должен быть седым!
Отсюда общий вопрос, приказ генерала есть приказ, но что с ним дальше делать-то? Вопросы без ответа. А гордый генерал Ермолов никогда не отличался долготерпением…
– Так что решили, конвойцы?
– Ты уж себе как хочешь, Ляксей Петрович, а тока я знать ничего не хочу!
– Я-то что, чо на меня смотреть? Я девка глупая, образования не имею, грамоте не обучалась, наук не знаю, мне как дед скажет!
– Ну, если кого-то волнует мое мнение, то предупреждаю сразу: для нас, черкес, наличие рядом старого казака или молодой казачки в любой должности и в равной мере допустимым не является. Боюсь даже представить, что бы мне высказала мама. Бабушка прибила бы на месте…
Василий Барлога на этот раз почему-то молчал дольше всех. И это было странно, вообще-то парень никогда за словом в карман не лез, и скорее его было трудно заткнуть, чем развести на беседу. Он словно впал в некую прострацию, а когда вынырнул оттуда после долгих призывов друзей, то вдруг сказал: