Вот для чего молодой девушке надо работать. Чтобы молодому человеку всякие милости дарить.
Она совершенно не заметила бы ни шикарную машину, ни её владелицу, ни голливудского актёра, спустившегося с небес.
Всё дорогое или эффектное проходило мимо её глаз. Наоборот, ей больше нравились обычное, малоприметное, то, в чём на первый взгляд нет ничего особенного.
Арсен однажды случайно увидел Аэл с её Колобочком в торговом центре. Это действительно был колобок. Немного ниже её и чисто щекастый шарик в очках и с лёгким шарфом поверх футболки.
Но как она его холила и лелеяла, кормила с ложки в кафе, покупала купоны для игровых автоматов, поправляла длинную чёлку, покрывавшие очки и вытягивала губы в трубочку и так они и ходили под ручку, как два человеческих утенка.
Арс вздохнул, прикупил себе рукавов для запекания в духовке и ушел восвояси. После он не говорил девушке, что видел влюбленную парочку.
Аэлита отвлеклась от мыслей о шопинге и весьма вдохновленно принялась учить первые попавшиеся законы. А затем повторяла вслух.
– Первый закон Барри. Эээ… Этого.
Она вновь раскрыла блокнот и впилась глазищами в записи. Решила, что возможно извилины в её непутевой голове заработают с новой силой, если постарается хотя бы чуток поучить то, к чему вообще нет никаких способностей, ни пристрастия.
На скамье против уже минут сорок скучала особа в длинном платье и широкополой шляпе с настоящими цветами.
На сорок первой минуте она раздражительно посмотрела на солнце, и затем обратилась к девушке.
– Не первый закон, но иногда конъюгаты живут очень долго. Но обычно бывает с точностью наоборот. Поэтому там и было написано, что это тупиковая ветка.
Аэлита широко раскрыла рот и уставилась на незнакомку. Ген страха по всей видимости отсутствовал в ней начисто. Из-за этой её особенности любой хулиган, соперник или злыдень убегали от неё как угорелые. Потому что вместо сладостного удовольствия получали вслед за собой сто тысяч почему.
Спустя полминуты девушка наконец захлопнула рот, а женщина представилась.
– Меня зовут Далила. И я слышала, что наш Калита набрёл на парочку небезынтересных персон.
Аэл запихнула блокнот в кармашек рюкзака и торжественно улыбнулась.
– Арсен – очень многообещающий конъюгат.
Далила засмеялась. Смеялась она громко и как-то неприлично для своего статуса.
– Откуда знаешь, детка?
Аэлита похлопала себя по груди:
– Просто я – позитивный человек!
Женщина нахмурилась, но потом опять рассмеялась и пару раз взмахнула огромным расписным веером.
– Ну в таком случае ты споешься с Калитой.
– Это тот дедушка с зонтом?
– Он самый. Старый хрыч.
– Сколько вас?
– Кого?
– Конъюгатов?
– Не знаю.
– А вы, как Арсен?
– Нет, но я живу с Хрисанфом.
– А кто это? Ваш предводитель?
– Типа того. Старый хрыч.
Глава 10
Аэлита после работы вернулась к Арсену, чтобы рассказать о чудесной встрече. Своему колобочку она заказала доставку с его любимой пиццей и жареными карасями: мир был установлен в считанные минуты.
– Ну, вот, трусишка. Видишь, как деловые люди, подобно мне, ведут переговоры. Далила сказала, что возможно сегодня вечером они заглянут к тебе на квартиру.
Арс был ошеломлен, но, как всегда, внешне это не особо было заметно. Он почесывал отросшую щетину на подбородке и шее, и думал, верить словам этой девчонки или нет. В принципе, он поверил, потому что доверял своим ощущениям: физическим и моральным. С памятного события, если не он, то жизнь его как будто немного изменилась. Само появление бойкой девушки было нонсенсом, ставшим для него теперь необходимой будничностью.
В его прежнем существовании такого не могло происходить. Бытие текло весьма весьма выдержанно и флегматично.
Почему-то, ему и нравилось и не нравилось его одиночество. Он был в смирении с мыслью, что серая посредственность и спокойствие – всё богатство, что он заслуживает в этом мире, как и все, временный гость.
Но потом, всё же, в редкие минуты ему казалось, что он уже состарился и осталось ему только застыть камнем и плавно перейти в статус неживого.
Арс очень стеснялся, что в семье артистов появился такой, как он: высокий и неуклюжий, молчаливый и немногословный, чуть тронь грубоватый мужик, тяжеленный в отличие от своих воздушных стройных родителей, смуглый, с тоскливыми глазами и попеременным запахом то табака, то алкаголя.