И вот этот диалог – где всяк стремился выглядеть прилично, дипломатично, человечно, но изнутри смотрел зверем, – всё длился, и длился, и длился. Все вводили друг друга в заблуждение, и каждый кривлялся на свой лад.
И оттого всё болезненнее чувствовалось, что посреди этого гомона и тарарама вдруг прозвучит одно усталое слово на русском языке.
«Заколебали».
Смска
За два дня до, 22 февраля, я успел написать и опубликовать письмо, которое, кажется, так и не пришло к адресату.
Вот оно.
«Нам нужна Украина – без НАТО, без любых мыслей о ядерном оружии, с правом выхода областей из её состава, с осуждённой на государственном уровне неонацистской идеологией, с русскими школами, с восстановленными памятниками и улицами с возвращёнными именами, с проведением расследований и судебных разбирательств по донецким и луганским обстрелам, по одесскому кошмару, по убийству Олеся Бузины, по убийству Александра Захарченко, по убийству Михаила “Гиви” Толстых и Арсена “Моторолы” Павлова.
Нам нужно выпустить на волю сотни политзаключённых и сидящих по украинским тюрьмам ополченцев и прорусских активистов.
Нам нужна Украина, не побоюсь этого слова, демократическая – с открытым для всех политических партий парламентом, с реальной свободой СМИ, с русскими телеканалами и газетами.
Нам нужна Украина без агентов ЦРУ на каждом этаже власти.
Если для создания такой Украины найдутся политические силы в Киеве, готовые брать на себя ответственность, – можно садиться за стол переговоров.
Мы думаем о будущих поколениях россиян, которые имели бы в соседях русофобскую, получившую ядерное оружие державу, направляемую извне и презирающую не только наших граждан, но и своих.
Мы желаем мира всем, но думаем – о себе и своих детях: это наш долг.
Мы не считаем своих соседей врагами, в разговоре с которыми уместны все средства убеждения.
Если нас окликнут – мы услышим.
Попросите Зеленского написать в Москву одно смс: “Я понял”.
Если у вас друзья в Киеве – попросите, чтоб они вышли на Майдан и потребовали написать это чёртово смс в Москву.
Вместе с ним можно отправить факсом договор о безъядерном статусе Украины навсегда и об отказе даже помыслить о вступлении в НАТО.
И это реально даст результат. Одно смс и пара факсов!
Нет?
Ну, на нет – и суда нет».
Докричаться
Никогда уже не покинет горькое ощущение давней обиды.
У той обиды – почти детская болезненная обострённость, которая, знаете, иной раз не даёт покоя целую жизнь.
Это чувство я впервые испытал в марте 96-го. Мы выезжали из Ханкалы в Грозный и сидели в кузове открытого грузовика.
Ханкала была тогда военной базой федералов под Грозным. Многие московские журналисты находились там безвылазно, но в компании с нами в тот раз решилась поехать в страшный город одна московская корреспондентка со своим оператором.
Они были с телеканала, который неустанно показывал нас как мародёров и живодёров.
Они долго размещались посреди кузова.
Грозный простреливался насквозь, и журналистке было страшно выезжать из Ханкалы.
Но поразительным образом её страх оказался слабее её брезгливости. Она насмешливо разглядывала нас. Её словно бы поместили между животных. Она смотрела – на животных.
Она приехала только что, и ещё несла запахи столицы. Это мучило моё обоняние. Только тогда я вдруг понял, что мы – люди в камуфляже – друг для друга не пахнем, а для неё – пахнем. Так же резко, как она для нас, только хуже.
«Глупые дети, – говорил весь её вид, – куда вас занесло? Неужели вы не понимаете, что ваше государство преступно?»
С тех пор прошло 23 года. И вот они вернулись – этот запах, этот взгляд, эта брезгливость.
Что мы увидели вокруг в первый же день войны?
России поднесли зеркало – и она ужаснулась. Она ужаснулась вся, но по-разному.
Одни ужаснулись неизбежным смертям.
Другие ужаснулись ликующему предательству российской интеллигенции, российской финансовой аристократии.
Интеллигенция и аристократия прокричали множеством глоток: «Позор! Уберите прочь всех этих ваших военных!..»
Мы знаем, как славно, как приятно быть добрым.
Но люди!
Это же ваша армия. Она существует на ваши налоги.
Наконец, это ваши дети. Братья, отцы, соседи, сограждане.
Надо учиться нести за всё это ответственность.
Что ж вы сразу бросили себе это под ноги, маловеры?
Выяснилось тогда, что в России живёт огромное количество людей, озабоченных исключительно своим реноме, которое они пытаются выдать за совесть.