— Я согласен, — сказал Блейн, — спасибо.
В этот вечер, чтобы отпраздновать успех, он отправился в сенсорий и купил проигрыватель с несколькими записями. Он подумал, что теперь может позволить себе такую роскошь.
Сенсории были неотделимой частью 2110 года, как во времена Блейна радио и телевидение. Более сложные варианты сенсориев использовались в театральных спектаклях, а также для рекламы и пропаганды. Это была на настоящее время самая мощная форма распространения «грез наяву».
Но у них имелись и противники, порицавшие злокачественную тенденцию к полной пассивности зрителя. Их беспокоила легкость, с которой человек ассимилировал в себе содержание сенсозаписи. Читая книгу или просматривая телепрограммы, говорили противники сенсория, человек вынужден до определенной степени напрягаться, но сенсории лишь погружали вас в оболванивающую, до осязаемости реальную угрозу, оставляя после себя разрушающую сознание мысль, что грезы куда интереснее и желаннее реальности. Сенсории опасны!
Следующие поколения, гремели критики, будут не в состоянии думать, читать и осмысленно действовать!
Это был серьезный аргумент, но Блейн помнил об аналогичных дискуссиях о радио и телевидении. Сенсории, хорошо это или плохо, уже существовали. Блейн вошел в магазин, чтобы испытать их.
Осмотрев несколько моделей, он купил недорогой проигрыватель марки «Бендикс». Потом, по рекомендации продавца, выбрал три популярные записи и отправился в кабинку, чтобы проиграть их. Укрепив на лбу электроды, он включил первую сенсозапись.
Это был романтический пересказ исторической «Песни о Роланде», выполненный в низкоинтенсивной манере, без переноса личности, что позволяло воспроизвести масштабные сцены битв. Греза началась…
… Блейн оказался в проходе Ронсевалля в то жаркое роковое утро августа 778 года. Он стоял в арьергарде охраны Роланда, наблюдая, как основные силы армии Шарлемана медленно уходят в сторону родной земли — Франции. Усталые ветераны ссутулились в седлах с высокими задними луками, скрипела кожа, звенели шпоры и бронзовые стремена. С развалин Пампелоны ветер доносил едва ощутимую горечь дыма. Во рту стоял привкус начищенной маслом стали и сухой летней травы..
Блейн решил купить запись. Следующая запись оказалась высокоинтенсивным приключением на Венере. Зритель полностью сливался с главным героем, невиновным, но преследуемым человеком.
Последняя запись оказалась переменной интенсивности свободная версия «Войны и мира» с периодическим переключением на слияние с личностью героя.
Когда он заплатил за покупки, продавец подмигнул ему и сказал;
— Может, вас заинтересует кое-что похлеще?
— Возможно, — ответил Блейн.
— Несколько групповых записей, — предложил продавец, — с полной идентификацией, вплоть до переключения сознания. Нет? Имеется подлинная запись — человек гибнет в зыбучих песках. Убийцы сделали запись специально для интересующихся.
— Наверное, в другой раз, — сказал Блейн, направляясь к выходу.
— У меня еще есть, — клерк придержал его за рукав, — законным образом сделанная, но затем не пущенная в оборот запись. Несколько копий были тайно распространены среди коллекционеров. Возрождение человека из прошлого. Стопроцентная подлинность.
— Действительно?
— Да, абсолютно уникальная запись. Эмоции, напряженность. Поверьте, мечта коллекционера. Могу уже сейчас предсказать, что она станет классикой.
— Я хотел бы послушать, — мрачно заявил Блейн.
Он взял запись без этикетки и вернулся в кабину.
Через десять минут он вышел оттуда совершенно потрясенный и купил запись за непомерно большую цену. Это было все равно что купить часть самого себя.
Продавец и техники из «Рекса» не ошиблись — это действительно была мечта коллекционера.
К сожалению, все имена были тщательно затерты, чтобы нельзя было установить источник записи. Блейн стал знаменитостью, но необычным, анонимным образом.
Глава четвертая
Блейн каждый день ходил на работу, где подметал пол в помещениях, освобождал корзинку для бумаг, надписывал конверты и работал над корпусами старомодных яхт на комиссионной основе. По вечерам он изучал сложную науку яхтостроения двадцать второго века. Через некоторое время ему поручили более ответственное задание — писать рекламные объявления. Он показал себя способным в этом деле и вскоре был повышен до должности младшего конструктора. В его ведоме оказалась большая часть связей «Джекобсоновских яхт, лтд» и различных яхтостроительных верфей, работающих по их проектам.