К вечеру в палату вошла Мэри Торн.
— Все, — сказала она без предисловий.
— Что все?
— Все кончено, все позади! — она бросила на Блейна взгляд, полный горечи, и принялась мерить шагами комнату. — Вся наша рекламная кампания рухнула.
Блейн уставился на нее. Новость была интересная, но еще интереснее было видеть на ее лице следы эмоций. До сих пор она строго себя контролировала — и вот на ее щеках появился румянец, маленькие губы сжались в горькой улыбке.
— Я два года убила на эту идею, — пожаловалась она, — компания истратила бог знает сколько миллионов, лишь бы доставить вас сюда. Все уже было приведено в действие — и тут этот проклятый старикашка Рейли велит трубить отбой…
«Она красивая, — подумал Блейн, — но собственная красота не приносит ей радости, это только деловое качество, вроде представительности или умения пить не пьянея, и она пользуется им, когда нужно. Слишком много жадных рук тянулось к Мэри Торн, — предположил он, — но она не приняла ни одной. И когда руки продолжали тянуться, она познала презрение, холодность и наконец ненависть. Все это немного фантастично, — решил Блейн, — но на этом мы остановимся, пока не обнаружится диагноз поточнее».
— Проклятый тупой старикашка… — бормотала Мэри Торн, — это Рейли, наш президент…
— Он решил не проводить кампанию?
— Да, он требует ее полностью заглушить. Боже мой! Два года потеряно впустую.
— Но почему? — спросил Блейн.
Мэри Торн устало опустила голову.
— Есть две причины, и обе глупейшие. Во-первых, законы. Я сказала ему, что вы подписали документ и теперь все в руках наших юристов, но он все равно боится. И он не хочет неприятностей с правительством в связи с пересадкой. Представляете, напуганный старикашка управляет «Рексом»? Во-вторых, он опять посоветовался со своим дедушкой-маразматиком, и дедушке идея не понравилась. Ей пришел конец. И это после двухлетней подготовки!
— Простите, — вмешался Блейн, — вы что-то сказали о пересадке?
— Да, Рейли намерен попробовать. Лично я думаю, что на его месте умнее было бы умереть, поставив точку.
Такое утверждение было вызвано, вероятно, горечью, но горечи в голосе Мэри Торн не чувствовалось. Она словно отмечала обыденный факт.
— Вы думаете, ему следовало бы умереть, вместо того чтобы попробовать пересадку?
— Именно так… Впрочем, я забыла, что вас не ознакомили… Если бы он принял решение немного раньше! Да еще этот выживший из ума дедушка со своим «нет»!
— А почему Рейли не мог раньше спросить дедушку? — поинтересовался Блейн.
— Он спрашивал, но дедушка не отвечал.
— Понимаю. А сколько ему лет?
— Дедушке Рейли? Когда он умер, ему было восемьдесят один.
— Что?!
— Да, он умер примерно шестьдесят лет назад. Отец Рейли тоже умер, но он не вступает в беседы, а жаль. У него была деловая хватка. Что вы так на меня уставились, Блейн? Ах, я опять забыла, вы ведь ничего не знаете… Все очень просто.
Секунду она стояла в раздумье, потом решительно повернулась и пошла к выходу.
— Куда вы?
— Скажу Рейли все, что я о нем думаю. Он не должен так поступать! Он обещал!
Внезапно к ней вернулась прежняя сдержанность.
— Что касается вас, Блейн, то, я думаю, нужда в вас отпала. У вас есть жизнь и тело, чтобы жить. Вы можете уйти отсюда в любой момент.
— Спасибо, — сказал Блейн, когда она вышла из комнаты.
Одетый в те же коричневые штаны и голубую рубашку, Блейн покинул лазарет и пошел вдоль длинного коридора, пока не оказался у дверей. Возле них стоял охранник в форме.
— Простите, — сказал Блейн, — эта дверь ведет наружу?
— Что?
— Эта дверь ведет наружу из здания корпорации «Рекс»?
— Ну да, конечно, наружу, на улицу, — удивился охранник.
— Благодарю. — Блейн колебался. Все-таки ему могли бы дать хоть какие-нибудь инструкции. Он хотел расспросить охранника о новом Нью-Йорке, новых обычаях и правилах, что стоит посмотреть, а чего следует опасаться. Но охранник, судя по всему, никогда не слышал о человеке из Прошлого и смотрел на Блейна выпученными глазами.
Идея нырнуть в жизнь Нью-Йорка 2110 года, без денег и друзей, была Блейну не по душе. Но он ничего не мог поделать, да и гордость тоже кое-что значит. Лучше рискнуть и попробовать собственные силы, чем идти на поклон к этой твердокаменной мисс Торн.
— Нужен ли пропуск, чтобы выйти наружу? — спросил он с надеждой у охранника.
— Нет, с пропуском только входят, — охранник подозрительно нахмурился. — Послушайте, что это с вами?
— Ничего, — Блейн открыл дверь, все еще не веря, что ему позволяют так просто уйти. Но почему бы и нет? Он находится в мире, где люди разговаривают с умершими дедушками, где существуют космические корабли и потусторонницы, где человека выдергивают из прошлого ради рекламной кампании, а потом легко сбрасывают со счетов.