— Куда он делся? — спросила она бармена.
— Он только что ушел, — был ответ.
Глава 13
Поллетти сидел за рулем автомобиля »Бьюик-Оливетти XXV», который позаимствовал у щедрого племянника одного из приятелей своей сестры. Ему не нравился автомобиль, потому что он был ярко-пурпурного цвета, а у Поллетти этот цвет почему-то ассоциировался с брюшным тифом. И все-таки им пришлось воспользоваться, потому что только эту машину удалось достать.
В двух милях от Рима Поллетти остановился у заправочной станции. Небрежным жестом он велел наполнить бак, затем открыл дверцу и вышел из машины.
Вдруг за спиной раздался дикий визг тормозов. Поллетти стремительно обернулся — прямо на него мчался »Лотус» кофейного цвета. От неожиданности Поллетти застыл на месте.
Не снижая скорости, спортивный автомобиль обогнул его идеальным иммельманом и остановился как вкопанный. Из кабины вышла Кэролайн. Аромат ее духов пробивался сквозь запах горелой резины.
— Привет, — сказала она.
На подобное заявление можно было найти немало остроумных ответов, но Поллетти не воспользовался ни одним из них.
— Почему вы преследуете меня? — прямо спросил он. — Что вам от меня нужно?
Кэролайн подошла ближе, запах ее духов действовал на раздраженного Поллетти как парфянский мед[4]. Заметив это, он тут же вернулся в свой автомобиль.
— Вы не могли бы уделить мне пару минут? — спросила Кэролайн.
— Нет.
— Одну минуту?
— Я опаздываю, у меня нет времени, — ответил Поллетти, расплатившись со служителем и включая двигатель.
— Послушайте...
— Позвоните мне на будущей неделе.
— Тогда будет слишком поздно, — заметила Кэролайн. — Видите ли, я приехала в Рим, чтобы провести исследование сексуальных привычек итальянских мужчин. Моя фирма интересуется всеми необычными явлениями...
— Тогда вы обратились не по адресу, — прервал ее Поллетти.
— Но мы, разумеется, проявляем еще больший интерес ко всем обычным явлениям, — быстро добавила Кэролайн.
Поллетти нахмурился.
— Исследование проводится в узких рамках индивидуальной специфики, разумеется, — пояснила Кэролайн. — Именно по этой причине я и заинтересовалась вами. Оно будет заключаться в телевизионном интервью в Колизее. Я буду задавать вам вопросы...
— Одному мне? — спросил Поллетти.
Кэролайн кивнула.
— Но вы сказали, что это исследование.
— Да, индивидуальное исследование, — сказала Кэролайн. — Глубокий научный анализ мужской сексуальности вместо поверхностного подхода.
Поллетти недоуменно моргнул.
— Не понимаю, почему именно я потребовался вам для этого исследования.
Кэролайн улыбнулась и опустила взгляд. В ее голосе зазвучало смущение. — Потому что вы привлекаете меня, — сказала она. — В вас есть что-то, какая-то едва уловимая слабость, дразнящая хрупкость...
Поллетти понимающе кивнул и улыбнулся. Кэролайн протянула руку к дверце автомобиля. Поллетти мгновенно включил сцепление, и машина с ревом сорвалась с места.
Глава 14
Поллетти мчался по старой прибрежной дороге, ведущей к Чивитавеккиа. Справа от дороги тянулся бесконечный ряд кипарисов, слева — побережье, усеянное камнями. Водитель яростно давил ногой на педаль газа «Бьюика-Оливетти XXV» и не собирался останавливаться перед каким-либо препятствием, одушевленным или нет. Тот факт, что старый автомобиль был не способен развить скорость больше тридцати одной мили в час, выводил Поллетти из себя.
Наконец он подъехал к участку побережья, огороженному забором из проволочной сетки. Над воротами красовалась надпись: «ПОКЛОННИКИ СОЛНЕЧНОГО ЗАКАТА». Появился служитель и открыл ворота с таким глубоким поклоном, что это выглядело насмешкой. Поллетти кивнул и въехал на участок.
Он затормозил перед небольшим домиком из готовых панелей. На берегу моря стояли трибуны, на которых собралось множество людей. Над морем, почти касаясь поверхности воды, висело огненно-красное солнце. Поллетти взглянул на часы. Шесть часов сорок две минуты. Он вошел в домик.
За столом сидел его компаньон Джино и что-то считал.
— Сколько на этот раз? — спросил Поллетти.
— Четырнадцать тысяч двести тридцать три посетителя, оплативших входные билеты, — ответил Джино. — И еще пять полицейских, двадцать три бойскаута и шесть племянниц Витторио — все по контрамаркам.
— Придется сказать Витторио, чтобы он сократил число племянниц, решил Марчелло. — Я занимаюсь этим делом не ради развлечения. — Он сея на складной стул. — Значит, всего четырнадцать тысяч? Этого едва хватит, чтобы заплатить за аренду трибун.
— Не то что в прежнее время, — согласился Джино. — Помню, когда...
— Ладно, неважно, — сказал Поллетти. — Ты проверил: ни у кого нет с собой оружия?
— Конечно, — кивнул Джино. — Мне совсем не хочется видеть, как тебя прикончат во время работы.
— Мне тоже, — пробормотал Поллетти, мрачно глядя вдаль.
Наступила непродолжительная неловкая пауза.
— Уже шесть часов сорок семь минут, Марчелло, — нарушил молчание Джино.
— Неужели? — язвительно отозвался Поллетти. — Тебе скоро выходить. Осталось меньше пяти минут. Как ты себя чувствуешь?
Поллетти молча состроил зверскую гримасу.
— Знаю, знаю, — сказал Джино. — Ты всегда так чувствуешь себя перед выходом к аудитории. Но мы ведь можем легко справиться с этим настроением, правда? Проглоти вот это.
Он протянул Поллетти стакан воды и крошечную овальную красную таблетку. Это был лимниум, один из новых наркотиков, способных усиливать так называемый «фактор экспансивности» в человеческой психике.
— Мне он не нужен... — запротестовал Поллетти, однако проглотил таблетку и запил водой.
Затем, примирившись с судьбой, проглотил таблетку с пурпурно-белыми полосами гнейа-Па — недавно созданный препарат для повышения обаяния, выпускаемый фабриками концерна «Фарбен». Далее последовали: маленький золотой шарик дармаоида — средство ограничения человеческого общения, производимое лабораториями Хайдарабада, затем тщательно рассчитанная по времени действия ампула лакримола в форме слезы и, наконец, капсула гипербендикс в виде фигурки волка — новейшее лекарство, повышающее психическую энергию.
— А теперь как ты себя чувствуешь? — спросил Джино.
— Как-нибудь справлюсь, — ответил Поллетти.
Он наморщил лоб и взглянул на часы. Принятые лекарства начали действовать. Он вскочил со стула и бросился к гримировальному столику в углу домика. Там он снял костюм и натянул белую пластиковую тогу, повесил на шею копию барельефа Солнца индейцев майя, сделанную из металла, имитирующего бронзу, и надел белый кудрявый парик.
— Как я выгляжу? — бодро спросил он.
— Великолепно, Марчелло. Ты выглядишь просто великолепно, — ответил Джино. — Откровенно говоря, ты еще никогда не выглядел так хорошо.
— Это ты серьезно?
— Клянусь всем, что мне дорого в жизни, — привычно произнес Джино и посмотрел на часы. — Осталось меньше минуты! Иди, Марчелло, и потряси всех!
— Мне кажется, сегодня я произведу настоящую сенсацию, — заметил Марчелло и величественной поступью двинулся к двери.
Джино смотрел ему вслед, чувствуя, как у него перехватывает горло. Он знал, что видит перед собой настоящего бойца; кроме того, его беспокоили болезненные спазмы, предвещающие расстройство желудка.
Поллетти торжественно шествовал к своей аудитории. Его взгляд был спокоен, шаги неторопливы. Слышались нежные звуки «О Sole Mio», дополняющие атмосферу ожидания.