— Снимок еще не попал к газетчикам?
— Теперь может попасть, — ответил Лонг.
Затрезвонил телефон. Капитан снял трубку, выслушал и в конце проворчал:
— Давай сюда.
Повесив трубку, он объяснил:
— Сейчас появится Корриган. Работает следователем на четвертом. Не теряй времени даром. Если я понадоблюсь, найдешь меня внизу.
Берк кивнул вслед уходящему капитану, закурил сигарету, но успел сделать лишь две затяжки, как в кабинет вошел полицейский в штатском.
— Ну, садись, — предложил ему Джил.
Джимми Корриган сел, положив шляпу на стол.
— Что-нибудь случилось, мистер Берк?
— У тебя хорошая память?
— Не жалуюсь.
— Помнишь Теда Проктора?
Коп мотнул головой.
— Еще бы! Он первый, кого я убил, и, надеюсь, последний. Неприятные воспоминания.
— Не сомневаюсь.
Корриган покраснел и отвел глаза. Он хорошо знаю историю, случившуюся с Берком.
— Расскажи мне о том случае.
— Все имеется в протоколах, мистер Берк.
— Знаю, читал, но я хочу послушать тебя.
— В общем, до конца дежурства оставалось около часа. Я вышел из отделения. Сначала направился по улице на юг, потом свернул на запад.
— Все по графику.
— Может быть, с небольшим опережением. Я замерз, как черт, и хотел успеть зайти выпить чашку горячего кофе в забегаловке у Крейси, когда дежурство подойдет к концу. Прачечная китайца и ломбард были, естественно, открыты.
— Какие-нибудь инциденты?
Корриган задумался и передернул плечами.
— Когда в проходе грохнулся мусорный ящик, я зашел туда посмотреть. Оказалось, что там рылась собака. Затем я нарвался на подвыпившую девку, которая принялась рассказывать, что за сукин сын ее парень, он, видите ли, завел себе другую подругу, а она помогала ему купить мебель.
— Много народу было на улице?
— Почти никого. Было слишком холодно.
— Где вы наткнулись на эту даму?
— У лавки зеленщика.
— Свет в ней горел?
— Нет. Кругом было темно.
— Значит, зайдя в ломбард, Проктор не мог видеть вас на улице? Ну, продолжайте.
— Я посоветовал этой женщине забыть о несчастье, и она отстала от меня. Я пошел дальше по улице, поравнялся с ломбардом и, когда заглянул в него, обнаружил, что владелец стоит, подняв руки, а перед ним Проктор. Я выхватил пистолет и вбежал в ломбард, крикнув парню, чтобы бросил оружие, но он повернулся ко мне с пушкой в руке. Я был уверен, что он спустит курок, и выстрелил первым.
— Он что-нибудь сказал?
— Нет, но у него был безумный взгляд.
— Попробуйте описать.
Корриган снова пожал плечами и заерзал на стуле.
— Понимаете, мистер Берк, с тех пор прошло уже два года, но я по-прежнему вижу это выражение лица, лица безумца. Поверьте, все произошло так быстро, что я сразу не разобрался. Ведь действуешь, лишь думая о том, как лучше...
— Вы поступили правильно.
— Мне самому хочется так думать.
— У вас есть основания для сомнений?
Корриган нервничал, потирал руки, пытаясь мысленно восстановить картину прошлого.
— Я хочу понять, что произошло. Много раз я размышлял над этим. Даже во сне снилось. Но что-то было не так, а что — не могу сказать, не знаю.
— Вы почуяли это внутренним чутьем?
— Наверное, да. Что-нибудь еще?
— Нет, пожалуй, все.
— Я считал, мистер Берк, что это дело уже закрыто.
— Судя по тому, что сдано в архив — да. Но иногда уже законченные дела не мешают начинаться новым.
— Такова жизнь, — кивнул Корриган, попрощался и вышел.
Сержант Шнайдер, находившийся на дежурстве, проводил Берка в архив и нашел ему нужный документ-пакет. Высыпав содержимое на стол, он сказал:
— Вот здесь. Немного, конечно, но нам много и не требуется.
Он рыгнул, покопался в бумагах, протянул фотографии трех пуль, оборвавших жизнь, и указал на характерные черты, например, на утолщение, свидетельствовавшие, что все они выпущены из одного ствола, затем еще фотографию с изображением канала ствола, из которого были произведены выстрелы.
— Если бы все было так же просто, — произнес он.
Берк взял фотографию с отпечатками пальцев на оружии. Они явно совпадали с теми, что сняли у Проктора.
— Нам повезло, — заявил Шнайдер, — что вместо обычной накатки на рукоятке использовали гладкий пластик. С него и взяли такие четкие отпечатки. Остальные были смазаны, но нам хватило и этого. Да и пистолет был прямо под ним, когда он свалился.
Берк затушил в пепельнице окурок и, постукивая по карточке, поинтересовался:
— Скажи, Эл, что здесь не так?
Шнайдер внимательно посмотрел на фотографию и вернул ее Джилу.
— Все так. Отличный снимок.
— Здесь что-то не так.
— Ерунда.
— Или мы просто отупели...
— Меня в тупости не обвинить, — отозвался Шнайдер. — Что тебе еще нужно?
— Если бы я знал.
— Что ты мучаешься, Джил?
— Не хочется думать, что я тупица.
Джил взглянул на часы. Время приближалось к двум пополудни.
Вошел Трент с цветными фотографиями размером 6х10 и протянул их Шнайдеру, чтобы тот подшил к делу.
— Хотите полюбоваться? Тот самый парень, которого нашли в Проспект-парке.
Сержант Шнайдер ничего не имел против черно-белых фотографий, но проклятые цветные, которые получал теперь, ему совершенно не нравились, особенно снимки кишок, рваного носа, болтающихся сухожилий. Он хмыкнул и с радостью протянул снимки Берку, когда тот попросил посмотреть.
— Кто занимается этим делом? — спросил Берк Трента после внимательного изучения фотографий.
— Петерсон.
Берк обвел на фотографии место, где на животе трупа зияла страшная рана.
— Передай ему, пусть посмотрит досье Миннеаполиса и Денвера на М.О., примерно десятилетней давности. Двое шутов Каприни из Чикаго были убиты человеком, любящим вырывать куски мяса из живота.
— Зачем он это делал? — удивился Трент.
— Может, он их ел, — ответил Берк.
Шнайдер хихикнул. Джил рассмеялся и вышел.
Ему передали, что звонил мистер Вилли Армстронг, который не оставил номера. Джил поблагодарил оператора, повесил трубку, достал еще одну десятицентовую монету, опустил ее в автомат и набрал номер квартиры на Ленокс-авеню. Услышав низкий голос, он сразу же начал:
— Юнец, это Джил. Передали, что ты звонил мне.
— Где ты?
— В таксофоне. Что у тебя?
— Если тебе нужен Генри Кэмпбелл, можешь поговорить с ним, но это будет стоить...
— И все?
— Я гарантировал ему, что бояться нечего.
— Правильно.
— Он не мальчик, босс, за него можно взяться. Если он откажется от денег, их приму я.
— Юнец, мне ужасно хочется, чтобы твоя черная задница приняла от меня хороший пинок.
Было слышно, как его друг рассмеялся.
— Виноват, дружище. Много времени утекло с тех пор, как мы вместе сидели в одной норе.
— Ты, мартышка, забудь об этом. Где встретимся?
— Помнишь, где Перри Чонс получил свое в последний раз?
— Мозги у меня еще не высохли.
— Вот там в десять вечера. — Армстронг снова рассмеялся. — Гляди в оба, парень. Не изображай великого белого охотника на негров. Ты на земле «Черных пантер».
— Рехнулся, старый, — рассмеялся Джил.
Перри Чонс, уже давно покойный, был торговцем наркотиками. Как-то отец двух подростков застал его на крыше пятиэтажного здания, когда он пытался ввести его чад в сказочный мир героина.
Отец ударил его кулаком всего один раз, но так, что торговец полетел с крыши на мостовую. Двоюродный брат папаши оказался другом следователя по этому делу и падение было расценено, как самоубийство. Подростки узнали, что такое ремень по голой заднице, и прониклись уважением к своему отцу, которого прежде считали слюнтяем, и даже к полицейскому, который держал их во время знакомства с ремнем.
Улица нисколько не изменилась, дома стояли такие же мрачные, прохожие смотрели с тем же подозрением. Для белого человека появиться здесь, а тем более одному, значило быть настолько могущественным, что лучше его не трогать. Он запер машину и пробежал по ступенькам мимо двух парней в беретах. В здании было тихо, не то, что когда-то. Он довольно часто бывал в таких помещениях и знал, куда идти.