— Почему молчал дядя Том? А ты попробуй понять их. Может быть, если бы моя жизнь была связана с их жизнью, все было бы по-другому. Но я был для них просто еще одним копом, который должен проводить облавы, а к облавам они привыкли. Парни несли с собой награбленное, и применение оружия должно быть оправдано, даже если я бы только подумал, что у них есть пистолеты.
— Итак, что ты собираешься делать теперь?
— Начать с того, где остановился.
— Что ж, начнем, — согласился Лонг. — Только помни, зачем они тебя вернули. Начинается дьявольская война между гангстерами, и они надеются, что ты сможешь что-то сделать, поможешь ее прекратить. — Капитан замолчал, пристально вглядываясь в лицо Джила. Но по его лицу невозможно было что-то определить. — Как ты думаешь, можешь ты это сделать?
— Видимо, да. Но мне кажется, что они захотят получить от этого еще какие-нибудь преимущества.
— Какие?
— Заиметь своего человека в этом сволочном Синдикате.
— Ты слишком долго отсутствовал, Джил. Они выросли, и теперь это невозможно.
— Для свиных задниц невозможно. Но кто-то уже пытается проникнуть туда.
Когда закончился одиннадцатичасовой выпуск новостей, Берк выключил телевизор и вылил в стакан остатки пива. Сегодня был долгий день, а завтрашний будет еще длиннее, поэтому он решил пораньше лечь спать. Неожиданный звонок в дверь заставил его оторвать голову от подушки.
Кого это черт принес в такое время? Любой из его друзей сначала позвонил бы по телефону, а кроме них он никого не ждал. Он взял со стола револьвер, встал за косяк и открыл дверь.
Вошедшая была в свитере и короткой юбке, сверху был накинут белый дождевик. Тяжелые волосы обрамляли ее лицо с большими карими глазами и ярким, почти рубиновым ртом.
— Вы собирались стрелять в меня, мистер Берк? — осведомилась Элен Скенлон.
Губы Берка улыбнулись, но взгляд был по-прежнему холоден. Привычным движением он сунул пистолет в кобуру.
— Не сегодня.
— Почему вы не приглашаете меня войти?
— Сейчас вряд ли подходящее время для визитов.
— Сделайте для меня исключение.
— Проходите, — кивнул он в сторону комнаты. — Не обращайте внимание на беспорядок. Я не ждал гостей.
— Очевидно, не ждали с тех пор, как тут поселились. Вы не слишком аккуратны, мистер Берк.
— Кого это касается? Вам не противопоказана выпивка?
— Нет, спасибо.
— Как хотите.
— Не будьте таким грубым. Разрешите, я присяду?
Джил поставил для нее стул, а сам уселся в кресло-качалку.
«Кое-что начинает закручиваться», — подумал он.
— Я пришла извиниться, — сказала она.
— За что?
— За то, что назвала вас перебежчиком.
— А как насчет облезлой крысы?
— Вы действительно сильно обиделись?
Берк пожал плечами и хлебнул пива.
— Это вовсе не связано со словами, какими вы меня называли.
— Значит, вы не обиделись? Я прошу прощения, — искренность в ее голосе была неподдельной.
— Стоит ли?
— Я подслушала телефонный разговор мистера Бердуна. Он сказал, что вы снова полицейский и опять суете свой нос, куда не следует. Вероятно, вы представляете угрозу для его… бизнеса?
— Вы чертовски тонко подметили об угрозе.
— Мистер Берк… иногда все бывает таким запутанным.
— Не верьте всему, что пишут газеты. Сколько вам лет?
— Тридцать.
— По вам не скажешь.
— А вам сколько?
— Сто десять.
Элен слегка улыбнулась.
— По вам тоже не скажешь.
— Все это чепуха, девочка.
— Почему вы представляете для них угрозу?
— Потому что делаю карьеру на том, что пытаюсь покончить с ними.
— Разве вы не знаете, что это невозможно?
— Похоже, все так думают, но ошибаются. Тот, кто поднимается наверх, может упасть вниз.
— Мой отец тоже так думал.
— Джо Скенлон сумел заполучить оружие, из которого был убит главный свидетель обвинения против Папы Менеса и шести других главарей Синдиката. На пистолете были отпечатки убийцы, и стены, окружавшие одну важную политическую фигуру, зашатались. Гангстеры сбили его на украденном автомобиле и вернули себе пистолет. Это было расценено, как дорожное происшествие.
— И никаких доказательств, что все было не так? — сухо заметила она.
— Если бы старая леди была жива — единственный человек, слышавший его предсмертные слова, — ты бы так не говорила.
— Что за старая леди?
— Она скончалась через два дня. Видимо, его смерть доконала ее. Она сообщила услышанное Хансону, который был тогда начальником полиции. Все, что он мог сделать — занести сказанное в протокол, но как свидетельские показания эта запись недействительна. Печальный факт…