— А если потребуется, ты сумеешь совершить подвиг?
— Как Зоя?
— Ну… не совсем, как Зоя… Немножко поменьше… Но все-таки подвиг!
Янка ликовал. Вот что значит солидный подход, вот что значит умение работать с людьми! Генка действует гениально. Хорошо, что руководство передано в его надежные руки.
— Что ж… я согласна… Только смотря что!
— Дело заключается в следующем, — продолжал Генка доверительным полушепотом так, что Тане и Янке пришлось придвинуться к нему почти вплотную. Генка знал, что на секретных совещаниях орать нельзя.
— Некий иностранный шпион приехал в наш город и украл одну историческую вещь… Эта историческая вещь теперь лежит у него в номере.
— В четырнадцатом?! — радостно крикнула Таня, разом нарушив правила поведения секретных совещаний. Янка вздрогнул от неожиданности и чуть не брякнулся со скамьи на мокрую землю, потому что сидел на самом краешке, караулил место, чтобы никто посторонний не занял.
— Не знаю, — сказал Генка. — Но дело не в этом. Надо незаметно пробраться туда, взять историческую вещь и вернуть ее Родине.
— Как взять? — не поняла Таня. — Украсть?
Генка поморщился.
— Зачем так грубо? Вернуть вещь законному владельцу, это не значит украсть, а значит только — восстановить справедливость.
— Я что-то тебя плохо понимаю, — с сомнением протянула Таня. Оглянулась на Янку. — Вы, наверное, надо мной подшучиваете.
— Честное пионерское, нет! — впервые повысил голос возмущенный Генка.
А Янка пылко заверил:
— Разве мы такие? Ты что, не знаешь нас? Кто за тебя всегда заступается?
— А что это за историческая вещь? — спросила Таня.
— Это наконечник древнего рыцарского копья, — сказал Генка.
— Нет, вы определенно надо мной подшучиваете, — даже рассердилась Таня.
Терпение Янки начало иссякать.
— С чего ты взяла? — возмутился он. — Зачем нам терять сколько времени, чтобы подшучивать над тобой… Или нам больше делать нечего?
Генка подтолкнул друга локтем.
— Янка, не увлекайся… А ты, Танька, ответь мне прямо — похож я на… инсинуатора?
— Н-нет, — сказала ничего не понявшая Таня.
«Ого!» — отметил про себя восхищенный Янка, решив непременно запомнить заковыристое словечко.
— А на подстрекателя?
— На кого? — опять не поняла Таня.
«Все-таки она какая-то бестолковая, — подумал Янка. — И за что только Генка избрал ее дамой сердца?»
— На того, кто подстрекает других к совершению преступления.
— Нет, не похож.
«А почему ты не спросишь, как она сегодня встретила меня?» — вдруг мучительно захотелось сказать Янке, но он не решился перебить Генку и только засопел.
— Мы нарисуем на бумаге этот наконечник, — продолжал Генка, — чтобы ты знала и по ошибке не взяла у иностранца какую-нибудь другую вещь.
— А потом, когда ты его нам принесешь, — вмешался Янка, озаренный внезапной идеей, — мы вместе пойдем в музей и наденем наконечник на то самое копье, с которого он был снят… Ты сама увидишь, что он подойдет.
Янкины слова, видимо, подействовали на Таню. Однако ее сомнения не были еще рассеяны до конца.
— А вы не ошиблись, ребята? Шпионы обычно взрывают электростанции, фотографируют военные заводы, похищают секретные чертежи… Но мне ни разу не приходилось слышать, чтобы шпион воровал старое копье!
— Наконечник, — поправил Генка, который любил точность.
— Тем более!
— Много ты знаешь! — недовольно сказал Янка. Ему не нравились рассуждения Тани. — Если шпиону надо, он что хочешь украдет… А этот наконечник — из редкой, старинной стали… Он его расплавит, сделает анализ, и тогда, пожалуйста, — готов новый бронебойный снаряд… И этими снарядами враги по нашим танкам бить начнут… Поняла?
Таня ничего не ответила. Было похоже, что она не особенно даже вдумалась в Янкины слова. Ее мучили какие-то свои собственные мысли.
Янка перевел взгляд на друга, ища поддержки. Но Генка тоже молчал.
— Знаешь что, Янка, — сказала наконец Таня, и лицо ее стало удивительно серьезным. — Я никогда в жизни ничего не воровала… даже у шпионов. Поклянись мне самым дорогим на свете, что все, о чем вы говорите, — очень важно и что все это будет для пользы СССР.
— Клянусь… памятью моего отца, — медленно и очень тихо сказал Янка. Однако голос его был твердым. — Все это очень важно, и все для пользы СССР!
Наступила торжественная пауза. Все трое переживали величие минуты. Но вот Таня, вздохнув, решительно произнесла:
— Хорошо! Я согласна помочь вам… Если сегодня тетя Поля будет убирать у иностранца в номере, я попробую… Только, конечно, если его не будет дома…