Лицо Александра Оттовича принимает серьезное выражение. Нешуточное дело — надо опознать человека, которого разыскивают.
— Так, так, так… не этот… и не этот… Простите, мой дорогой гость, но я до сих пор не знаю вашего имени-отчества…
— Сергей Петрович, — любезно подсказывает гость.
— …Видите ли, дорогой Сергей Петрович, вот эта физиономия мне определенно не нра-вит-ся! Если б этого усача побрить, получился бы тот самый или, во всяком случае, похожий на того самого…
— Побрить? Вот этого? — недоумевает Сергей Петрович. — Ах, да! Александр Оттович, я совсем забыл вам сказать, что в день открытия выставки людей было маловато, и мы прибавили, для счета, своих, в том числе нашего вахтера, товарища Сирмгайле… В данный момент вы глядите на него.
— Не знаю, дорогой мой, кого вы там прибавили, но это лицо мне определенно знакомо. Только тот был абсолютно безусый, а этот — наоборот!
— Но согласитесь, Александр Оттович, что усы — не такая штука, которую можно снимать и надевать, как… как, например, вот эти очки.
И взволнованный Сергей Петрович снимает очки, вперяя прямо в лицо Александра Оттовича близорукие смешные глаза. Это приводит инженера в некоторое смущение, и он идет на попятную.
— Я не утверждаю, что этот человек именно тот человек… Я просто говорю, что этот человек похож на того человека… Если вы будете его искать и дальше, возьмите снимок, закройте усы и тогда увидите лицо того человека… Словом, вы меня поняли?
— Да, но, увы, мне от этого не стало легче, — говорит Сергей Петрович и протягивает руку на прощанье. — Я должен собраться с мыслями. Ухожу. До свидания. Только не сердитесь за мою навязчивость.
— Нет, что вы! — восклицает Александр Оттович. — Во всем виноват я. Откуда я мог знать, что это копье причинит вам столько беспокойства? Неужели оно такое ценное?
Сергей Петрович ничего не отвечает. Он задумчиво глядит на инженера.
Инженер по-своему понимает молчание собеседника и продолжает расспросы:
— Простите, но мне попросту очень любопытно. Вы должны меня понять — мое любопытство в некотором роде обосновано… Ведь не будь меня, не сдай я копье в ваш музей, — не было бы никакой истории… Так или не так я говорю?
— Так, — с легкой улыбкой соглашается Сергей Петрович. Видно, что он тщательно подыскивает слова для ответа. Слова, которые убедили бы не только инженера, но — и самого Сергея Петровича… Да, да, его самого! Потому что он и сам еще недостаточно ясно разобрался во всем происходящем.
— Вы мне ответьте на один только вопрос, — продолжает инженер. — Неужели это копье представляет собой такую большую ценность?
— Все зависит от того, как, с какой позиции взглянуть на это дело, — исключительно серьезно отвечает Сергей Петрович. — Прежде всего, любой экспонат представляет для музея определенную ценность, но, с другой стороны, экспонаты по своей ценности бывают различными: уникальные, очень редкие, просто редкие и совсем нередкие… Наконечники копий, относящиеся к эпохе Черного Принца, не являются особой редкостью. Прошло шесть веков, а крестьяне Северной Франции продолжают находить их на своих пашнях… Но наконечник копья, принадлежавшего самому Черному Принцу, представляет для нас несомненный интерес, хотя, как мы знаем, у этого принца было не одно, а десятки копий, а следовательно, И десятки наконечников… Так что ценность копья, пожертвованного вами, определить трудно. Но уже одно то, что когда-то его владельцем был сам Черный Принц, заставляет меня, как историка, относиться к этому копью с уважением.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
РАЗГОВОР В КАБИНЕТЕ
Генка с Янкой, конечно же, нарушили уговор — без вызова в музей не приходить. Они еле-еле вытерпели один день, а на второй примчались. Но Сергей Петрович не рассердился. Он сделал вид, что ничего не заметил. Слишком важную новость предстояло сообщить. Он пригласил друзей к себе в кабинет. Здесь их подслушать никто не мог.
— Молчите и удивляйтесь, — сказал Сергей Петрович, войдя в кабинет последним и плотно прикрыв за собой дверь. — Прежде всего — пропавший наконечник нашелся!
— Как! Кто его нашел? — воскликнули друзья.
— Он нашелся сам. Я пришел в зал и увидел, что наконечник находится на месте, то есть, надет на копье… Но это еще не все! Примерно за час до того, как наконечник обнаружился, в музее был Рыжий.
— Рыжий? — удивился Янка. — Вот это да!.. А ведь он и правда в тот день опоздал на один урок.