Он выдернул руку и вошел в мастерскую. Джардиру оставалось лишь последовать за ним, и он налетел на Аббана, который застыл в дверях с разинутым ртом.
– Товар цел, – прошептал Аббан. Глаза его алчно заблестели.
Джардир проследил за его взглядом и ахнул. На огромных поддонах аккуратно лежали самые изысканные гончарные изделия, какие он когда-либо видел. Комната была наполнена горшками и вазами, чашами, лампами, блюдами, мисками… Все они были ярко раскрашены, позолочены и покрыты ослепительной глазурью.
Аббан возбужденно потер руки:
– Ты представляешь, сколько это стоит, друг мой?
– Какая разница? Это не наше.
Аббан взглянул на него, как на глупца:
– Ахман, это не кража. Хозяева умерли.
– Грабить мертвых – это хуже, чем воровство. Это святотатство.
– Святотатство – превратить труды искусного мастера в груду черепков, – возразил Аббан. – Мусора для баррикад и без того довольно.
Джардир смотрел на горшки.
– Ладно, – наконец сказал он. – Оставим их здесь. Пусть поведают историю величайшего из хаффитов Эвераму, и тогда Он, возможно, позволит Дравази возродиться в лучшей касте.
– К чему рассказывать Эвераму истории, если Он всеведущ?
Джардир сжал кулак, и Аббан отступил.
– Я не потерплю богохульства, – прорычал Джардир. – Даже от тебя.
Аббан умоляюще поднял руки:
– Я вовсе не хотел богохульствовать! Просто имел в виду, что Эверам увидит горшки во дворце Дамаджи точно так же, как в забытой мастерской.
– Возможно, – признал Джардир, – но Каваль велел принести все в жертву алагай’шарак, а значит, и горшки тоже.
Аббан покосился на крепко стиснутый кулак Джардира и кивнул:
– Разумеется, друг мой. Но если мы действительно хотим почтить память великого хаффита и обратить к нему взор Эверама, давай носить в этих прекрасных горшках землю из ям, которые роют даль’шарумы. Так его изделия помогут победить в алагай’шарак и докажут ценность Дравази Эвераму.
Джардир расслабился, разжал кулак, улыбнулся Аббану и кивнул:
– Отличная мысль.
Они выбрали самые подходящие для задачи горшки и отнесли в лагерь. Прочие остались на поддонах.
Джардир вместе со всеми принялся за работу, и в подготовке поля боя для алагай’шарак два дня и две ночи пролетели незаметно. По ночам они укрывались в кругах, изучали демонов и строили планы. Ярусы деревни превратились в лабиринт из мусорных гор, за которыми скрывались меченые ниши для засад. Даль’шарумы будут выскакивать из ниш и скидывать алагай в ямы или опутывать сетями, чтобы поймать в переносные круги. На каждом ярусе были устроены склады оружия. В них будут сидеть най’шарумы, чтобы подавать воинам копья и сети.
– Не выходите за метки, пока вас не позовут, – наставлял Каваль новичков, – а когда кликнут, не мешкайте, перебегайте из одного меченого укрытия в другое, пока не окажетесь на месте. Пригибайтесь ниже, держитесь у стены, не высовывайтесь.
Он гонял мальчишек по импровизированному лабиринту, пока они не выучили все повороты наизусть. Теперь они могли найти меченые ниши и с закрытыми глазами. Воины разожгут костры, чтобы лучше видеть и прогнать холод пустынной ночи, но полностью рассеять мрак не сумеют, а демоны прекрасно видят в темноте.
Вскоре Джардир и Аббан уже сидели на оружейном складе третьего уровня. Утес был обращен на восток, и на закате юноши смотрели, как его тень наползает на речную долину и расплывается по дальней стене, будто чернильное пятно. В тени долины начали вставать алагай.
Туманная дымка просочилась из глины и песчаника, сгустилась в форме демона. Джардир и Аббан завороженно наблюдали, как демоны встают во дворе тридцатью футами ниже. Причудливые силуэты выделялись на фоне огромных костров, в которые даль’шарумы побросали все, что в Бахе нашлось горючего.
Джардир впервые по-настоящему понял, о чем им толковали дама все эти годы. Алагай – мерзость, сокрытая от света Эверама. Ала был бы раем на земле, если бы не их гнусная скверна. Юноша исполнился невыразимого отвращения. Он охотно отдал бы жизнь, только бы уничтожить алагай! Джардир схватил запасное копье и представил, как однажды выйдет на охоту со своими братьями даль’шарумами.
Аббан схватил Джардира за руку. Юноша обернулся и увидел, что друг в ужасе указывает на стену террасы всего в нескольких футах. Вдоль ее края поднималась дымка, и вскоре на стене соткался воздушный демон. Он сидел, сложив крылья, пока не обрел плоть. Мальчики еще не видели демонов так близко, и Аббан явно перепугался, а Джардира охватила ярость. Он покрепче сжал копье и прикинул, нельзя ли сбросить тварь со стены в яму, пока она не полностью сгустилась.