– Эверам, дарующий свет и жизнь, молю, надели свою недостойную служанку знанием того, что грядет. Поведай мне об Ахмане, сыне Хошкамина, последнем из рода Джардира, седьмого сына Каджи.
Пока она трясла кости, метки разгорались все ярче, просвечивали сквозь пальцы, и казалось, что она держит раскаленные угли. Она бросила кости на землю.
Дама’тинг уперлась руками в колени и подалась вперед, изучая горящие узоры. Глаза ее широко распахнулись, она зашипела. Внезапно ей стало не до чистоты белых одежд. Она лихорадочно ползала по земле, изучая пульсирующие, медленно блекнущие метки.
– Должно быть, эти кости побывали на свету, – пробормотала она, собрав алагай хора.
Она снова взмахнула ножом, прочла заклинание и как следует встряхнула кости. Метки вспыхнули. Дама’тинг бросила алагай хора.
– Не может быть! – закричала она, сгребла кости и бросила в третий раз. Даже Джардир видел, что узор не изменился.
– В чем дело? – осмелился спросить он. – Что ты видишь?
Дама’тинг сощурилась и посмотрела на него:
– Будущее тебя не касается, мальчик.
Джардир отпрянул – столько злобы прозвучало в ее голосе. Она злится на его дерзость или на то, что увидела?
Или на то и другое? Что ей поведали кости? Он невольно вспомнил горшки, которые позволил украсть Аббану из Баха кад’Эверам. Могла ли она разглядеть этот грех?
Дама’тинг собрала кости, сложила в мешочек и встала. Она спрятала мешочек и отряхнула одежды.
– Возвращайся в шатер Каджи и молись до утра, – приказала она и растворилась в тени так быстро, что Джардир засомневался, не привиделась ли она ему.
Керан разбудил его пинком, пока другие воины еще спали.
– Просыпайся, крыса. Дама послал за тобой.
– С меня снимут бидо? – спросил Джардир.
– Мужчины говорят, ты неплохо сражался, но решать не мне. Только дама может позволить най’шаруму носить черное.
Наставник ввел его во внутренние покои Шарик Хора. Джардир с благоговением ступал босыми ногами по прохладному каменному полу.
– Наставник, можно вопрос?
– Быть может, это последний вопрос, на который я отвечу как твой наставник. Надеюсь, он того стоит.
– Когда дама’тинг пришла к тебе, сколько раз она бросила кости?
Наставник взглянул на него:
– Один. Они всегда бросают их один раз. Кости не лгут.
Джардир хотел сказать что-то еще, но они повернули за угол и увидели дама Хевата. Хеват был самым суровым из учителей Джардира, именно он назвал его верблюжьим ублюдком и швырнул в выгребную яму за дерзость.
Керан положил руку на плечо Джардира.
– Следи за языком, если не хочешь его лишиться, парень, – пробормотал он.
– Благослови вас Эверам, – произнес Хеват. Керан и Джардир поклонились. Дама кивком отпустил Керана.
Хеват провел Джардира в комнатку без окон, заваленную стопками бумаги. Пахло чернилами и светильным маслом. Такое место подошло бы скорее хаффиту или женщине, но даже здесь все было сделано из человеческих костей – стол, за который сел Хеват; стул, на который он указал Джардиру. Даже пресс-папье служили черепа.
– Ты продолжаешь меня удивлять, сын Хошкамина. Я не поверил, когда ты сказал, что прославишься за себя и за отца, но ты, похоже, решил доказать, что я ошибаюсь.
Джардир пожал плечами:
– Любой воин на моем месте сделал бы то же самое.
Хеват хмыкнул:
– Воины, которых я знаю, не столь скромны. Сколько демонов вы убили вшестером? Тринадцать?
– Двенадцать.
– Двенадцать, – повторил Хеват. – И еще ты помог Мошкаме умереть прошлой ночью. Немногим най’шарумам хватило бы мужества.
– Пришло его время.
– Пришло. У Мошкамы не было сыновей. Ты подарил ему смерть, а значит, должен отбелить его кости для Шарик Хора.
Джардир поклонился:
– Это большая честь.
– Дама’тинг пришла ко мне прошлой ночью.
Джардир с надеждой посмотрел на него:
– С меня снимут бидо?
Хеват покачал головой:
– Она говорит, ты слишком молод. Если ты вернешься на алагай’шарак, не успев выучиться и вырасти, Каджи останутся без доброго воина.
– Я не боюсь умереть, если это инэвера.
– Слова истинного шарума, но все не так просто. Она запретила тебе появляться в Лабиринте, пока не подрастешь.
Джардир нахмурился:
– Выходит, я должен вернуться в Каджи’шарадж с позором после того, как сражался бок о бок с мужчинами?
Дама покачал головой:
– Это невозможно по закону. Мальчик, побывавший в шатре шарумов, никогда не вернется в шарадж.
– Но если я не могу вернуться в шарадж и не могу остаться с мужчинами…