Он опрокинул Кашу на гору подушек, восхищаясь колыханием мягких грудей под прозрачной блузой. Ноги Каши были окутаны такой же невесомой тканью, а обнаженное естество было гладко выбрито и надушено. Джардира охватила похоть, он навалился на жену и подумал, что двенадцать дама’тинг в доме – не такая уж страшная участь.
Каша из племени Шарах была любимой новой женой Джардира. Она почти не уступала красотой Инэвере, но была намного покорнее и раздвигала ноги по первому требованию. Ее живот был еще плоским, но за шесть недель брака она успела зачать сына – первого от его новых жен. Джардир знал, что пора набивать животы другим, укрепляя связи с племенами, но положение Каши лишь подогрело его страсть. Инэвере, похоже, было все равно. К дживах сен из дама’тинг она была куда снисходительнее и не мешала Джардиру ложиться с кем вздумается. Ему нравилось держать Кашу при себе, ибо она была послушна, как подобает хорошей жене.
Каша со смехом повалила его на подушки и оседлала.
– Кости Эверама, женщина! – воскликнул Джардир, когда она опустилась на него.
– Разве можно притворяться застенчивой на подушках с шарум ка? – Каша энергично подскакивала на нем. – Не далее как прошлой ночью сам андрах говорил о славе, которую ты снискал в Лабиринте. Принимать твое копье – огромная честь.
Она наклонилась к нему, размеренно двигаясь.
– Иногда женщины вынашивают двух детей сразу, – прошептала Каша между ароматными поцелуями. – Возможно, ты сможешь посеять во мне еще одного сына.
Джардир попытался ответить, но она засмеялась и заткнула ему рот полной грудью. Несколько долгих минут они потели и сплетались в единственной схватке, способной сравниться с алагай’шарак.
Когда все закончилось, Каша скатилась с Джардира и подняла ноги, чтобы удержать его семя.
– Ты была во дворце вчера вечером, когда я ушел, – помолчав, произнес Джардир.
Каша взглянула на него. На ее хорошеньком личике промелькнул страх, сменившийся холодной маской дама’тинг, которую он привык видеть на лицах жен, когда заговаривал о чем-то помимо любви и детей.
– Была.
– И когда же ты виделась с андрахом? Непраздным женщинам, даже дама’тинг, запрещено выходить из дворца по ночам.
– Я оговорилась. Это было другой ночью.
– Которой? Которой ночью ты выносила моего нерожденного сына из безопасного дворца без разрешения?
Каша выпрямилась:
– Я дама’тинг и не должна тебе ничего…
– Ты моя дживах! – взревел Джардир, и Каша задрожала от страха. – В Эведжахе сказано, что жены должны подчиняться, и исключений для дама’тинг нет!
Довольно и того, что Инэвера то и дело нарушает священный закон. Будь он проклят, если предоставит всем женам такую же власть! Он – шарум ка!
– Я не выходила за метки! – вскричала Каша, протянув к нему руки. – Клянусь!
– Ты солгала о словах андраха? – Джардир сжал кулак.
– Нет!
– Значит, андрах был здесь, в моем дворце?
– Прошу, не надо, мне запрещено об этом говорить, – смиренно опустила взор Каша.
Джардир грубо схватил ее и заставил посмотреть себе в глаза.
– Никто не смеет запрещать тебе что-то у меня за спиной!
Каша забилась, вырвалась из его хватки, потеряла равновесие и упала на пол. Она разразилась слезами, дрожа и закрывая лицо руками. Она выглядела такой хрупкой и испуганной, что ярость Джардира улеглась. Он опустился на колени и ласково положил руки ей на плечи.
– Ты моя самая любимая жена. Я прошу тебя лишь о верности. Клянусь, ты не понесешь наказания, если ответишь.
Она взглянула на него круглыми мокрыми глазами, и он отвел волосы с ее лица, смахнул большим пальцем слезы. Она отстранилась, глядя в пол, и заговорила так тихо, что он едва разобрал слова.
– Во дворце шарум ка не всегда бывает тихо по ночам, когда хозяин уходит на алагай’шарак.
Джардир задохнулся от злости:
– И когда во дворце снова не будет тихо?
Каша покачала головой и шмыгнула носом:
– Я не знаю.
– Так брось кости и узнай, – приказал Джардир.
Она в ужасе взглянула на него:
– Ни за что!
Джардир зарычал, в нем снова вскипела ярость, и он молча проклял день, когда женился на дама’тинг. Даже если бы Каша не носила его ребенка, Джардир не мог ее ударить, и она это знала. В бездне Най есть особое место для тех, кто поднимет руку на дама’тинг.
Но Джардир не станет подчиняться женам только потому, что не может научить их уму-разуму, как велит Эведжах. Есть и другие способы ее напугать.
– Мне надоела твоя непокорность, дживах. Бросай кости, или я отправлю Шарах на первый уровень, и ночь поглотит твое племя. Мальчики закончат Ханну Паш хаффитами, а женщины станут подстилками младших племен.