– Чай не помешал бы и вам, Гарри! Пить водку в такое время ужасно вредно, вы сами знаете это, – укоряюще заметил Поуп.
Стедмен поставил свой стакан прямо на ковер и встал. Ошеломленный, он медленно прошел на кухню.
– Какую пользу мог бы получить Моссад, если бы я работал на них в этой стране? – спросил он снизу, от дверей кухни, ожидая, пока закипит вода. Массивная фигура Поупа, казалось заполнила весь холл, когда он поднялся и, пройдя в направлении детектива, прислонился к стене.
– Достаточно было бы того, чтобы вы присматривали за общим ходом дел на «сцене», – с уверенностью ответил он. – Возможно, что вы могли бы присматривать и за торговлей оружием, и даже принимать участие в такого рода сделках.
– А зачем мне для этого нужно прикрытие?
– А удобство? Ведь чаще всего покупатель такого товара желает оставаться в тени, даже по отношению к продавцу. И тот, и другой привыкли действовать через посредников. Вот вы и были бы такой промежуточной связью.
Наконец чай был готов.
– Мне только с молоком и, пожалуйста, не надо сахара, Гарри. И обязательно приготовьте чашечку для себя, я вижу вам это просто необходимо.
Стедмен с двумя чашками появился в холле.
– Но у вас тут все-таки прохладно, – заметил Поуп, усаживаясь и кутаясь в пальто.
– Меня не было дома, – ответил Стедмен и добавил после паузы: – Как вам, видимо, хорошо известно. – Он вернулся на кухню и привел в действие центральное отопление. – Но все равно понадобится время, чтобы восстановилась нормальная температура, – сказал он, возвращаясь назад в холл и усаживаясь перед своим гостем. – Так вы действительно верите в это? – спросил он Поупа. – Я имею в виду мои связи с Институтом.
Поуп большими глотками пил чай, наблюдая за Стедменом поверх края чашки. После некоторого колебания он ответил:
– На самом деле нет, во всяком случае, я так считаю. Но это только мое личное мнение, нигде и ничем не подтвержденное. Мы не хотим никакой войны других наций на нашей территории, и поэтому мы постоянно наблюдаем за вами, Гарри, с момента вашего возвращения в Англию. Отсутствие же всякого рода подобной деятельности с вашей стороны вызвало, тем не менее, самые разные подозрения, включая и события последней недели.
– Но ведь это был первый мой контакт с людьми из Моссад за прошедшие пять лет!
– Пейте свой чай, Гарри, пока он не остыл.
Стедмен молча принялся за рекомендованное ему занятие, пока чашка не опустела.
– Хорошо, Поуп, – резко сказал он. – Мой партнер, который был для меня еще и просто другом, был убит. Меня всю ночь допрашивала полиция, мне пришлось многое привести в порядок в офисе, и я чувствую себя ужасно разбитым. Сейчас мне необходим хотя бы небольшой отдых. Поэтому давайте перейдем прямо к делу. Что вы хотите от меня?
– Почему вы ничего не сказали мне о визите к мистеру Гольдблату сегодня утром? – спокойно спросил Поуп.
Стедмен взорвался.
– Я хотел выбить его куриные мозги! За смерть Мегги!
– Это можно понять, Гарри.
– Я еще раз объяснил ему, что если я отказал ему на прошлой неделе, он не должен был впутывать Мегги в эту историю. Но они все-таки наняли ее!
– Да, нам это известно. Я беседовал сегодня с персоналом вашего агентства после того, как вы ушли. Ваша секретарша рассказала мне, что вы практически выставили мистера Гольдблата за дверь при первой же встречи с ним. Это можно рассматривать как внешнее действие, но не больше. Не забывайте, Гарри, что мое доверие к вам – это лишь доверие одного человека, но не более того. Мое личное доверие.
– Тогда какого же черта вам надо?
– Нам нужна небольшая помощь, – как можно мягче произнес толстяк.
– От меня? Но как и чем я могу помочь вам?
– Например, вы же хотите найти убийц вашего партнера, не так ли?
– Нет, я не хочу ввязываться в эту кровавую кашу!
Поуп удивленно взглянул на детектива.
– Но, дорогой мой! Гарри! То, что вы говорите – это же несерьезно.
– Послушайте меня, Поуп. Я видел достаточно убийств, совершенных по причине мести, и я устал от них. Это все ушло в прошлое, внутри меня все выгорело. Вы можете это понять?
– Но мисс Уэт была лишь невинной жертвой. Неужели вы так просто можете пройти мимо этого факта?
– Могу ли я?
– Мне кажется, что вы изо всех сил пытаетесь убедить в этом самого себя. Но это не сработает, Гарри, уверяю вас. У вас было пять лет чтобы уйти от подобных кровопусканий, пять лет для сдерживания внутри себя кипящего протеста против бессмысленных преступлений. Я думаю, что все это еще там, внутри вас. Смотрите, не сделайте ошибки.
– Ошибаетесь вы.
Поуп улыбнулся. Его улыбка была холодной и жестокой.
– Это не имеет значения. Вы уже готовы нам помочь, хотя и не признаетесь в этом.
Стедмен покачал головой, но великан остановил его, подняв руку.
– Только сначала выслушайте меня, – обратился он к детективу. – Вы сказали, что Гольдблат хотел всего лишь поручить вам розыски их пропавшего агента по имени Барух Канаан. Верно?
Стедмен кивнул.
– А как они объяснили вам причины его появления в Англии?
– Он должен был вступить в контакты с дельцами, занимающимися поставками оружия, чтобы попытаться разместить у них заказ для Израиля, – устало произнес Стедмен.
– И одним из таких дельцов был Эдвард Гант?
– Да. Но как вы узнали?
– Гант – это как раз тот человек, за которым мы наблюдаем уже долгое время. К несчастью, он является весьма влиятельным человеком, и его не так просто запугать.
– Израильтяне считают, что он оказывает поддержку палестинцам, продавая им оружие, а также обеспечивает соответствующую подготовку их людей по его применению.
– Да, он делает это. И, я думаю, достаточно давно.
– Вы знаете об этом? И не предпринимаете никаких мер?
– Мы ничего не можем сделать. Он никогда не был пойман за руку.
– И вы даже не пытались предупредить его?
Поуп усмехнулся.
– Он рассмеялся бы нам в лицо, Гарри. Он очень своеобразный человек, наш мистер Гант. Все, случившееся прошлой ночью, носит печать его маниакальной самонадеянности.
– Вы знаете, что он убил Мегги?
– У нас нет доказательств. В данный момент мы уже наложили запрет на информацию об этом убийстве, Гарри. С этого дня вас никто не будет беспокоить: ни полиция, ни репортеры.
– Но как...
– Это следовало сделать сразу же. Публикации и обсуждения в прессе никоим образом не устраивают нас. А скажите мне, не просил ли вас Гольдблат провести еще какие-нибудь расследования, кроме поисков пропавшего агента?
– Он хотел, чтобы я выискал любые факты, касающиеся деятельности Ганта, какие только смогу.
– И что они должны содержать?
– Доказательства его связи с террористами.
– И ничего больше?
Стедмен пожал плечами.
– Я полагаю – все, что мне удалось бы еще раздобыть.
Поуп глубоко вздохнул и сделал резкий выдох.
– Я не уверен, что ваш друг Гольдблат был до конца честен с вами, Гарри, – сказал он. – Действительно, израильтяне очень бы хотели представить нашему правительству материалы о подпольной деятельности Ганта, но их интересы идут гораздо дальше. – Великан сделал паузу и допил остатки холодного чая. Он поставил чашку и блюдце на ковер рядом с собой и вытер губы аккуратно сложенным платком, который достал из кармана пальто.
– Вы осознаете тот факт, Гарри, что в мире растет волна возрождения нацизма? Возможно, что этот факт и прошел мимо вас незамеченным, поскольку эти движения возникают под разными именами и имеют разные формы. Вы можете, конечно, убедить себя, что эти фанатики уже никогда не поднимутся во весь рост со времен последней мировой войны, и будете неправы. Эта раковая опухоль вновь начинает разъедать мир, вскормленная политической нестабильностью, бедностью и активностью разных форм терроризма. Группы, исповедующие такую идеологию, сейчас можно встретить почти во всех странах и, главное, все они каким-то образом получают деньги и оружие.