«…Подсветить свечой…».
Неужели всё так просто? Письмо написано тайными чернилами? Тогда всё утрачено и всё напрасно. Оригинала послания у меня давно нет.
Впрочем, отец всегда проявлял осторожность и наверняка учёл опасность потери документа. Нет, тайные чернила сегодня – банальная и хорошо известная вещь. Здесь что-то другое.
«…Услышишь голос крови… к источнику прильни…»
Что скрыто в этих строках? К какому нужно прильнуть источнику?..» - Андре уставился на лист бумаги.
Может быть, здесь намёк на ту историю с его дедом и посланием короля Фридриха? Может, здесь указание, что в следующих строках нужно искать скрытый смысл?
- Что там дальше? – шептал Мерон, водя глазами по бумаге.
«…Христова воля пребудет рядом. Обрушит реку тихим водопадом… И станет луг – тропой…»
«Река, тихий водопад», - разум Андре искал любую зацепку, любой намёк на истину.
Вода. Падение тихой воды… Да это же половодье, полная вода! Значит, место клада – в слиянии двух рек или это одна большая и широкая река. Ну, конечно! Тогда «…луг - тропой...» - это значит, подъехать к этому месту можно только на лодке. Остров!
Андре сделал пометку карандашом на этих строках.
«Иди на светлый звук…»
«Светлый звук», – погружённый в размышления, Мерон уже не обращал внимания на ветер, заблудившийся на колокольне монастыря. И вдруг его осенило. Чистый светлый звук. Ну конечно - ведь это звуки церковных колоколов! Значит, искать нужно в монастыре. Но в каком? Монастырей в России ничуть не меньше, чем в Европе.
«Ага, здесь есть намёк. Трёхаспидный купол. Но где, где этот монастырь?»
- Последние строки ясны. Здесь прямое указание, что наконечник спрятан под плитами или досками пола в каком-то цилиндре, похожем на язык. Может это - язык колокола?- Андре не замечал, что разговаривает вслух.
«Боже мой, всё повторяется. Или, может, отцом наконечник специально спрятан в храме? Зная историю копья и обретения его дедом в Палермо, мне легче выстроить логическую цепочку. Но нет ответа на главный вопрос: «Где?»
Андре задумался, вертя лист, смотря в него на свету, поворачивая так и этак.
«А почему строки выстроены лестницей? Может, здесь есть некий умысел? Нужно выравнять стих по левому краю, – он схватил карандаш и переписал всё заново. - Так, стоп. Если в первой части стиха некоторые строки начинаются не с заглавных, а с прописных букв - то почему во второй все строки пишутся с больших литер?» – Эта мысль подхлестнула Мерона. Он принялся выписывать в столбик заглавные буквы каждой строки.
Получался бессмысленный набор букв... И только в последних строках…
…заглавные буквы сложились в хорошо читаемое – «храмнанерли».
- Первое слово – определённо «храм», дальше – слово «на», а следующее - «нерли»! – воскликнул Андре.
«Что это? Я где-то слышал такое сочетание звуков», – Мерон поднял голову. Колокола монастыря чистым глубоким гулом созывали монахов на молитву.
Андре, зажав листок бумаги в кулаке, выскочил во двор. Через калитку в стене на зов колокола спешили монахи, старушки, послушники. Небольшой толпой в узкий створ прохода в монастырь вваливались возчики из обоза, только что переехавшего реку по узкому мосту. Андре схватил первого попавшегося ему монаха за рукав.
- Храм на нерли. Что это?
- А ты кем будешь, раб божий? Уж не паломник часом?
Монах доброжелательно смотрел улыбающимися глазами на Андре и, не дождавшись ответа, выпалил:
- Это церковь Покрова на Нерли. Есть такая во городе Володимире. А Нерль – это речка, приток Клязьмы. От Москвы вёрст триста будет.
Мерон обнял монаха и побежал обратно в келью. Монах удивлённо смотрел ему в след и качал головой.
Половодье скрыло землю на много вёрст в округе. Весна взломала мосты и переправы. Льдины небольшими плавучими островками медленно плыли вниз по Клязьме и сталкивались с другими, идущими по Нерли. Никто не брался переправить Андре к церкви. Холм, на котором она стояла, превратился в остров. Путь был опасным. Крестьяне не понимали, зачем Мерону нужна была эта церковь.