Не слишком понятно было, где и что именно можно украсть поесть. Самым очевидным решением казалось вломиться в чей-нибудь дом и, угрожая обитателям чем-нибудь тяжелым, просто забрать еду и быстро удалиться на безопасное расстояние. Впрочем, видя плечистых и коренастых мужчин деревни, закаленных упорным трудом в полях, парень понял, что этот вариант как-то сам собой отпадает.
Тем временем солнце уже опускалось за горизонт. Окна домов загорались тусклым светом ламп и свечей, немногочисленные люди, оставшиеся на улице, постепенно расходились по своим домам. Остались лишь молодая женщина с большим кувшином да несколько человек, усевшихся в полукруг у музыканта с лирой.
“Видит кто-то там – если бы были яблоки в садах, то я бы не стал так поступать”, – подумал про себя Евгений. В руках у него уже была толстая палка, и он мелкими шагами сбегал с холма, догоняя женщину с кувшином и стараясь при этом вести себя тихо и оставаться незамеченным.
Несчастная уже подходила к одному из домов, когда парень, подбежав к ней сзади, внезапно зажал ей ладонью рот. Девушка попыталась закричать, но когда Евгений шикнул, давая понять, что этого делать не стоит, и постучал палкой по земле, она успокоилась. Несмотря на все это, она не выронила горшок, который держала в руках.
Осознавая, что она его все равно не поймет, парень в толстовке ничего и не говорил. Он медленно отпустил ее и обошел, встав прямо перед ней. По ней было видно, что она напугана, особенно наличием палки в руках разбойника в джинсах, но, тем не менее, она вела себя по-умному и не кричала, опасаясь за свою жизнь.
Евгений пальцами второй руки повторил тот же жест, что и в прошлые разы – поднес пальцы к приоткрытому рту, показывая, что ему нужна еда. Девушка неуверенно кивнула и медленно пошла вперед. Парень не отставал, на всякий случай держа палку наготове.
Они подошли к дверям дома. Ногой девушка толкнула деревянную дверь, и та с легкостью открылась, будто нужна была лишь для галочки. Про себя парень удивился доверчивости этих людей и тому, что они совершенно не опасались того, что к ним может прийти кто-то вроде него.
Внутри их обоих встретила старая женщина в просторном белом одеянии, которая непонимающе смотрела то на девушку с кувшином, то на парня, стоящего позади нее с палкой. Девушка сказала старухе что-то на своем языке, и та, разведя руками и испуганно вздохнув, тут же убежала куда-то вглубь дома.
Все тело Евгения мелко подрагивало от напряжения. Он прекрасно понимал, что в любой момент девушка может закричать, а старуха может привести кого-нибудь из мужчин на помощь. К счастью, этого не произошло: последняя несла в руках большой круглый хлеб и, все так же испуганно торопясь, протянула его парню, причитая при этом на своем непонятном языке. Девушка, по видимому ее дочь, в это время пыталась ее успокоить, что было слышно по ее голосу.
Парень схватил свободной рукой хлеб и тут же выбежал на улицу, держа во второй руке палку. Он едва сдерживал смех от радости и осознания всей абсурдности ситуации – ограбил людей, судя по всему, небогатых, при помощи палки. Ну надо же!
Улыбка с его лица мгновенно исчезла, когда он увидел то, чего увидеть никак не ожидал. По дороге, медленно перебирая сверкающими железными лапами, похожими на паучьи, шла каменная двухэтажная башня с темно-красной черепицей, а рядом с ней шел высокий человек в доспехах и таком же красном, как крыша башни, плаще.
От удивления и испуга горе-разбойник упал на колени и стал отползать за угол, не отрывая взгляда от живой башни и меча, висящего на поясе у человека в доспехах. У него большие неприятности, даже больше, чем он предполагал, и сейчас Евгений осознавал это, как никогда лучше.
Глава 7: Бумажные птицы
Клио проснулась лишь под вечер, когда спокойная комната, в которой она лежала, благодаря закатному солнцу окрасилась в ярко-красный цвет. Первую секунду после пробуждения ее охватила паника – неужели повсюду была кровь? Впрочем, волнение прошло быстро, и рыцарь поняла, что попросту наступил спокойный, безоблачный вечер.
На копье и щите, впрочем, все еще были пятна высохшей крови, пожелтевшие по краям. Сверху на рюкзаке лежала кепи девушки, которую, видимо, вернул мальчик. Что удивительно, она была целой и даже чистой.
Клио лежала так еще по меньшей мере минут пять, лишь только села повыше, облокотившись на стену. Голова слегка побаливала, что стало уже для юной воительницы привычным явлением, хотя она и потирала двумя пальцами висок. Спустя некоторое время, она, наконец, заставила себя подняться, – медленно, аккуратно, опираясь на кровать. Ей и вправду стало лучше, и она прекрасно понимала, что благодарить за это стоит местную целительницу.