Посоветовавшись с сэром Генри Куртисом и капитаном Гудом, я решил рассказать простым языком только о наших приключениях, а обо всем прочем поговорить как-нибудь в другой раз, если, конечно, возникнет желание. Я с превеликим удовольствием поделюсь собранными сведениями со всеми, кто этим заинтересуется.
Осталось лишь попросить читателя извинить меня за мой стиль. В свое оправдание могу лишь сказать, что я более ловок в обращении с оружием, чем с пером, и потому не могу претендовать на изящные литературные обороты и пышность стиля, встречающиеся в романах, которые я иногда почитываю.
Вероятно, эти обороты и пышность уместны, но, к сожалению, я совсем не умею ими пользоваться.
На мой взгляд, книги, написанные простым и доходчивым языком, производят самое сильное впечатление и их легче понять. Впрочем, мне не совсем удобно высказывать свое мнение по этому поводу. «Острое копье, — гласит кукуанская пословица, — не нужно точить». Поэтому я смею надеяться, что правдивый рассказ, каким бы необычайным он ни был, не следует приукрашивать высокопарными словами.
Глава I
Я встречаюсь с сэром Генри Куртисом
Допускаю, выглядит странно то, что, дожив до пятидесяти пяти лет, я впервые берусь за перо. Не знаю, что получится из моего рассказа и хватит ли терпения довести его до конца.
Оглядываясь на прожитую жизнь, я удивляюсь, сколь много успел сделать и сколь много мне пришлось пережить. Наверно, и жизнь мне кажется такой длинной оттого, что я оказался предоставлен самому себе слишком рано. В том возрасте, когда мальчики еще учатся в школе, я уже вынужден был работать, торгуя всякой мелочью в старой колонии[2]. Чем только я не занимался с тех пор! Мне пришлось и торговать, и охотиться, и работать в копях, и даже воевать. И только восемь месяцев назад я разбогател. Теперь я обладаю огромным состоянием — хотя еще сам не знаю, насколько оно велико, — но не думаю, что ради этого я согласился бы вновь пережить последние пятнадцать или шестнадцать месяцев, даже если бы заранее знал, что все кончится благополучно и я буду так богат. Я скромный человек, не люблю крови и насилия, и, откровенно говоря, мне изрядно надоели приключения. Не знаю, зачем я собираюсь писать эту книгу: это ведь совсем не по моей части. Да и образованным я себя не считаю, хоть и очень люблю читать Ветхий Завет и легенды Инголдзби[3].
Все же попробую изложить причины, побудившие меня написать эту книгу. Во-первых, меня просили об этом сэр Генри Куртис и капитан Гуд. Во-вторых, делать мне все равно нечего, я сейчас нахожусь у себя в Дурбане, так как боль в левой ноге снова приковала меня к постели. Я страдаю от этой боли с тех самых пор, как в меня вцепился этот проклятый лев; сейчас она усилилась, и я хромаю более обычного. Вероятно, в львиных зубах содержится яд, потому что зажившие раны снова открываются, причем — заметьте! — ежегодно и в то же самое время.
На своем веку я застрелил шестьдесят пять львов и при этом жив и невредим, и не обидно ли, что какой-то шестьдесят шестой изжевал мою ногу, как кусок табака! Это нарушает естественный ход вещей, а я, помимо всех прочих соображений, люблю порядок, и мне это очень не нравится.
Кроме того, я хочу, чтобы мой сын Гарри, который сейчас работает в лондонской больнице, готовясь стать врачом, читая этот рассказ, отвлекся хотя бы ненадолго от своих сумасбродств.
Работа в больнице порой приедается — ведь можно пресытиться даже вскрытием трупов. Полагаю, рассказ мой Гарри развлечет и хоть на денек-другой внесет немного разнообразия в его жизнь, тем более что я собираюсь поведать самую удивительную историю, когда-либо случившуюся с человеком. Но в ней нет ни одной женщины, за исключением Фулаты. Впрочем, нет! Есть еще Гагула, хотя неизвестно, женщина она или дьявол. Однако ей не меньше ста лет, поэтому как женщина особого интереса она не представляла и в счет идти не может. С уверенностью могу сказать одно: во всей этой истории нет ни одной юбки.
Однако не пора ли мне впрягаться в ярмо? Почва здесь сложная, и я чувствую, что увяз по самую ось. Но волы справятся с этим без особого труда. Сильные животные всегда в конце концов вытянут, со слабыми же волами, конечно, ничего не поделаешь! Итак, я начинаю!
3
Сборник баллад, написанных английским писателем Баргэмом (1788–1845) под псевдонимом Томаса Инголдзби.