Некоторых людей бесят эти журналы, так как они пишут главным образом друг о друге (медиа о медиа, журналисты о журналистах и т. д.) Пытаясь понять причину этому, скорее всего можно прийти к выводу, что медиа-продукты изменяются под влиянием информационных технологий. Тексты и изображения становится всё легче редактировать и распространять, цели журналистики сейчас в процессе переоценки и т. д. Также не удивительно то, что журналистика интересуется журналистами. Раз медиа взяли на себя роль "четвёртой власти", самокритика возможно является необходимой функцией. Чтобы подлить масла в огонь, темы часто выбираются такие, которые резонансны в реальной жизни. Предпочтительно хакинг, конечно. На острие ультра-хайпа "информационной революции".[96]
Сами хакеры не считают эти журналы чем-то особенным (так как кажется, что иногда авторы думают лишь о себе), они скорее называют их прямо -- hackerwannabes, (букв. -- подражатели хакерам, в русском нет хорошего слова для обозначения этого), которые пытаются писать как кто-то, кем он не является. В Швеции, например, полно подражателей Шифферта, Гийю и Бильдта. (Себя считаю подражателем Визионера ;). Часто использование таких избитых терминов как кибер, мощный, айти, и-коммёрс, и [вставить модное хакерское клише здесь] обычно для хакер-подражателей, и ещё они используют компьютеры Macintosh. Стильные. Классные. Поверхностные.
Тенденция агрессивной конкуренции среди хакеров подобна жестокой реальности каждодневной журналистики, в этом возможно и есть причина того, что эти журналы наследуют хакерскую культуру и идеалы. Кажется немногие из этих журналистов понимают дружественную неамериканскую часть хакерской культуры, которая не интересна, так как она не так нелегальна, имеет намного меньше конфронтации и строится скорее на дружбе, чем на конкуренции. Это, конечно, не так странно, так как журналисты любят конфликты и во многих случаях подстёгивают их. (Конфликты дают много хороших заголовков и новых читателей.)
В 1990-ых мощный пласт хакерской культуры привлёк значительное внимание. Конечно же, речь о том, что обычно называется Linux, который я кратко упомянул выше. Его часто приписывают финскому шведу Линусу Торвальдсу. Однако, следует понимать, что эта операционная система, которую, согласно многим, следует называть GNU/Linux, восходит к 1983-му, а на самом деле даже к более раннему периоду.[97] Мы должны остановиться на этом чуть более подробней.
С тем, чтобы понимать, что это значит для культуры, мы должны понимать разницу между исходным кодом и бинарным кодом. Исходный код -- это "рецепт" компьютерной программы, описательный язык, который используется для того, чтобы говорить о том, что должна делать программа. Бинарный код ("машинный язык") -- это, таким образом, то, что может быть понято компьютером, финальная программа, файл, который можно запустить и выполнить с незначительной задержкой.
Когда Ричард Столлман начал писать свою операционную систему GNU (GNU's Not Unix) в 1983-ем, у него был ясный план -- написать операционную систему и все программы, которые необходимы, чтобы сделать реальный инструмент, и что всё это будет свободным, т. е. абсолютно открытым, чтобы изменять и распространять, в духе ранних программ лаборатории ИИ в МТИ. Он сделал это через некоммерческий фонд Free Software Foundation (Фонд Свободного Программного Обеспечения), задачей которого было управление GNU. Он только что оставил МТИ, куда он пришёл в 1971-ом, а чуть позже перешёл в лабораторию искусственного интеллекта. Он учился там, где и ранее упомянутые хакеры-легенды Ричард Гринблатт и Билл Госпер, которого он считал своим персональным наставником.
Он стал зачинщиком конфликта между двумя компаниями, созданными ради создания LISP-машин Гринблаттом и Госпером соответственно. Одна из этих компаний (Symbolics) привлекла большую часть хакеров, которые работали в лаборатории, что привело Столлмана в бешенство. Он рассматривал заключение контрактов с хакерами как недружеский акт и не разговаривал с теми, кто нанимался в Symbolics или имел с ними дела. В качестве "отместки" он проанализировал все новые изменения в машинах Symbolics и перепрограммировал их для другой компании, LMI, это он назвал "Reverse Engineering" или "обратная разработка". Он не мог напрямую скопировать программы, так как они защищены копирайтом, но это, конечно, хорошо делать программы, которые "функционируют так же", как и программы Symbolics.
96
Для более углублённого изучения манипулятивных характеристик СМИ см. Maria-Pia Boëthius
97
Текст представляет собой переработку материалов, написанных для статьи под названием