– Оксана! Дарья Михайловна наш новый сотрудник...
– Тем более. Найди себе нормального нового сотрудника, а не этот памятник, который не может сдвинуться с места.
– Послушайте, вы... – не выдержала Даша, но Петр Владимирович быстро вытянул вперед руку – молчи, мол. И осторожно продолжил: – Она не у меня работает, просто пришла оформляться. Планировалось, что Дарья Михайловна будет гостевым редактором, в том числе и на твоих программах...
– Как?! – заорала не своим голосом Оксана. – Никогда! Какой осел это придумал?
– И-и-а-а-а!!! – вдруг раздалось ужасно громкое ржание. – И-а-а-а!
Жергина прекратила звуковую канонаду и испуганно заморгала. Свешников едва не выронил коробку с шоколадом, а у Даши от неожиданности мгновенно высохли слезы.
Мужчина, который издал этот невероятный и не вполне уместный звук, спровоцировав тем самым немую сцену, вопреки всему, не выглядел идиотом. Напротив, у него было на редкость умное лицо, и вообще он оказался удивительно хорош собой. Брюнет лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, со спортивной фигурой, мужественным загорелым лицом, он волшебным образом возник в перенасыщенной отрицательными эмоциями комнате. И теперь, обаятельно улыбаясь, стоял перед собравшимися, слегка покачиваясь с пятки на носок. Прекрасно сидящий костюм, белоснежная сорочка и безупречно подобранный галстук дополняли образ.
– Ну, господа и дамы, что за шум, а драки нет? Иду себе по коридору, никого не трогаю, вдруг слышу – крики. Думаю: надо зайти посмотреть, а то, может, убивают кого. Нам здесь, на канале, только убийств недоставало.
– Еще немного – и убили бы, – прошипела Оксана, понемногу остывая.
– Оксаночка понервничала, – деликатно вставил миротворец Свешников. – В общем, недоразумение случилось.
– Оксаночке нельзя нервничать, ее беречь нужно. Она – золотой фонд холдинга, – засмеялся мужчина, по-хозяйски обняв Жергину за плечи и слегка притиснув к себе.
– Не всем это понятно, – окончательно разомлев, миролюбиво протянула Оксана.
– Всем, всем, – приободрил ее мужчина. – А кому неясно – объясним.
– Матвей, ты меня напугал, – томно мурлыкнула звезда канала. – Зачем так противно заржал?
– Так ты же сама кричала – какой осел это придумал? Вот я и откликнулся. По-ослиному. Я, знаешь ли, когда-то в Средней Азии жил. Понимаю, что поступил некрасиво, но немного подслушал под дверью, о чем вы тут шумели. И понял, что надо внести некоторую ясность. В общем, Дарью Веселову мы решили взять на место Наташи Синициной.
– Синицина была толковая, а эта... Я не буду с ней работать.
– И эта толковая. Я сам собеседование проводил. Вы прекрасно поладите. Правда, Даша? Кстати, с Сигизмундовым все согласовано. Ты же знаешь наш принцип – штаты не раздувать. Поэтому новый гостевой редактор будет работать не только на тебя.
Даша изумленно уставилась на Матвея, который вдруг ей хитро подмигнул. Дело в том, что никаких собеседований он с ней не проводил и вообще она видела его впервые в жизни. На собеседовании присутствовали совсем другие люди. Однако, не решившись перечить человеку, который оказался в состоянии укротить разъяренную Жергину, она тихо сказала:
– Разумеется.
– Ну, вот и прекрасно. Теперь давай пожмем друг другу руки, как пелось в популярной песенке. И в дальний путь, на долгие года.
Он чмокнул Оксану в щеку, пожал руку Свешникову, а Даше сказал:
– Когда оформишься, зайди ко мне, обсудим некоторые моменты твоей предстоящей деятельности.
И, насвистывая какой-то веселый мотивчик, скрылся за дверью.
В этот момент появилась Елена Юрьевна с чашечкой на маленьком подносе.
– Оксана, вот кофе...
– Ну, какой уж теперь кофе, – вновь раздражаясь, бросила Оксана. – Пойду, пока окончательно не испортила себе настроение. Петя, не забудь про Куклину, а то убью!
Уже стоя в дверях, Жергина повернулась к Даше и металлическим голосом произнесла:
– А ты, после того как поговоришь с Ядриковым, подойдешь ко мне. Я тоже растолкую твои служебные обязанности. Не знаю, как ты там будешь у других, а в моей команде работают по моим правилам, понятно?
– Понятно, – пробормотала Даша.
Когда за Оксаной закрылась дверь, по отделу кадров пронесся вздох облегчения. Свешников радостно потер руки и сказал:
– Не расстраивайтесь. Звезда, что вы хотите? У нас такое случается. Хорошо, Матвей вовремя появился и все разрулил. Вы закончили с анкетой? Нет? Заканчивайте, а потом можете идти к руководству. Ваш постоянный пропуск будет готов через два дня, а пока я выпишу временный. Есть какие-то вопросы?
– Скажите, пожалуйста, а кто он такой, этот Матвей? – поинтересовалась Даша. – Он сказал, чтобы я подошла к нему после оформления. И еще Жергина говорила про какого-то Ядрикова...
Свешников улыбнулся:
– Матвей Ядриков – исполнительный продюсер канала. Его кабинет рядом, на нашем этаже, я вас провожу. И заодно проведу обзорную экскурсию по зданию. Кстати, покажу, где обитает Оксана. Постарайтесь с ней подружиться, она, в принципе, неплохой человек.
– Я постараюсь, – неуверенно ответила Даша.
Единственное, в чем она была сейчас уверена, – пока на ее стороне этот Ядриков, опасаться нечего.
«Но откуда обаяшка Матвей, большой начальник, так вовремя появившийся в отделе кадров, знает про существование какой-то Веселовой? – размышляла Даша, следуя за Свешниковым по коридору. – Впрочем, если через его руки проходят документы о новых сотрудниках и он расставляет всех по местам, тогда понятно. А историю с собеседованием он придумал, чтобы утихомирить Жергину».
«Весельчак, балагур, свойский мужик, но жесткий руководитель», – вынесла свой вердикт Даша. Но если с Ядриковым было более-менее понятно, то как ежедневно работать с Оксаной, она себе не представляла и внутренне содрогалась при одной мысли об этом.
В общем, ее жизнь на телевидении началась с весьма серьезных проблем, решения для которых пока не было.
– Наконец-то ты вернулась! А то я с утра волнуюсь – приняли тебя или нет. Могла бы и позвонить. Ну, как, все в порядке?
Невысокая, крепенькая, весьма миловидная женщина, явно не достигшая еще шестидесяти, застыла на пороге, тревожно вглядывалась в Дашино лицо.
– Мама Тоня, дай мне хоть порог переступить, – засмеялась Даша. – Приняли меня, приняли, не волнуйся. Я хотела позвонить, но забыла: столько новых впечатлений – ужас!
Антонина Валерьяновна, она же мама Тоня, радостно засмеялась, отчего на сдобных щеках появились кокетливые ямочки, крепко обняла Дашу и буквально втащила ее в квартиру.
– Иди скорее мой руки, моя красотулечка, сейчас тебя накормлю. Специально делала твои любимые...
Сидя на кухне и уплетая голубцы, Даша думала, что нет ничего лучше, чем родной дом и семья. Здесь тебя не унизят, не оскорбят, не предадут и не подставят. Здесь хорошо, уютно и комфортно, можно расслабиться и забыть обо всех неприятностях.
Вообще-то семьи, в классическом понимании этого слова, у Даши никогда не было. Свою родную мать она помнила плохо. Елена Полонская, актриса с незадавшейся творческой судьбой, умерла, когда девочке не исполнилось и пяти лет. Кто ее отец, Даша не знала – мама официально замужем никогда не была и тайну ее рождения унесла с собой. Если бы красавица Лена Полонская сейчас была жива, она наверняка рассказала бы своей взрослой дочери, кто ее отец. Когда Даша подросла, она часто размышляла об этом. В душе она была уверена, что ее папа – какой-нибудь знаменитый актер. Как же иначе, если мама была актрисой? И она с упоением перебирала в уме своих самых любимых артистов, воображая, что однажды кто-то из них позвонит в дверь и скажет: «Ну, здравствуй, доченька!» Потом она устала ждать, и ей вдруг стало все равно. Она поняла, что никто к ней не придет и она никогда не узнает, кто поспособствовал ее появлению на белый свет.
К тому времени, когда умерла мама, бабушки и дедушки уже не было в живых. Поэтому Дашу взяла к себе и вырастила ближайшая подруга ее матери, Тонечка Веселова, которая работала костюмером в театре. Девочка всегда была к ней очень привязана и с тех пор, как научилась говорить, называла мамой Тоней. Когда Дашина мать уезжала на гастроли или съемки, девочка неделями гостила дома у Веселовой. После недолгого раннего брака Тоня жила одна, своих детей у нее не было, и она с удовольствием возилась с дочерью подруги. А потом и вовсе заменила ей мать, посвятив Даше всю свою жизнь и дав ей, во избежание всяких сложностей, свою фамилию.