Всё чаще приходила мысль, чтобы остаться здесь. Слишком мало хороших воспоминаний, а точнее, совсем ничтожное количество, связывало Роберта с родным городом, и уже через неделю он снял квартиру, откуда сделал лишь один звонок в Нью-Йорк своему агенту по недвижимости, чтобы договориться о встрече. Поездка туда и обратно заняла больше времени, чем решение нужных вопросов. Он заключил договор о выставление своего дома на продажу и перевел на новый счет деньги, накопившиеся с аренды за эти годы. Слова Айвана о его, мягко сказать, неблагодарном отношении к дяде, сказанные несколько дней назад, всплыли, только за окнами автобуса появился пригород Нью-Йорка и после оформления документов, Кейт направился в район, где прошло детство после смерти родителей. Создать карточку на предъявителя и положить на неё 200 тысяч долларов не заняло много времени. Он, любуясь, посмотрел на новые часы, и если ничего не изменилось за эти годы, то вскоре дядя должен был приехать домой на ланч. Нет, ничего не изменилось. Только пройденный пятидесятилетний рубеж давал о себе знать. Брат отца заметно осунулся, и со стороны казалось, что даже закрыть водительскую дверь старенького японского седана заставляло потратить силы. Кейт достал конверт с карточкой и ещё раз посмотрел на подпись, сделанную им полчаса назад в банке: «Спасибо за всё, что ты для меня делал. Бобби». Он подошёл к почтовому ящику около дома и бросил его, затем, не оглядываясь, быстрой походкой направился в сторону автовокзала. Это был последний поворот ключа в замочной скважине двери, закрывающей для него Нью-Йорк.
О Джессике Олсон Роберт уже знал практически всё, отсеивая явно выдуманные слухи и оставляя лишь проверенную информацию. Он даже специально, во время прогулок для лучшего знакомства с Сиракьюс, несколько раз проходил мимо больницы, как бы невзначай бросая взгляд на окна палат, в надежде увидеть её. Одно дело фотографии из газет, и совсем другое вживую. Кейт сильно чувствовал связь между ними, о которой знал только он и причиной этому был Влад Стеблин. Они оба попали под его влияние, в разное время, в разных ситуациях и он, узнав слабые места, выжал из них больше, чем максимум. Кто-то называет таких людей приспешниками дьявола, кто-то менее экспрессивный, страшным человеком, для Роберта же это был просто незаурядный мозг, который смело можно выставлять на дорогой аукцион эксклюзивных вещей.
Джессика умерла во сне, даже не успев проснуться от последнего судорожного глотка воздуха. В эту ночь не спала только Линда. Она всё поняла, когда вечером выходила из палаты и у двери, оглянувшись напоследок, взглянула на маму. В её глазах угас тот маленький огонёк, там уже не было жизни, было только прощание и любовь. А утром, открыв двери Мэри Холт и опустив голову, она тихо произнесла:
— Я всё знаю.
На следующий день после похорон, Роберт пришел к могиле и молча, бессмысленно перечитывая надпись на камне, стоял, задумавшись о том, какой все-таки сильной личностью была эта женщина Джессика Олсон. Он не обратил внимания на шаги сзади, лишь только юношеский девичий тихий голос отвлёк его:
— Вы знали мою маму?
— И да, и нет, — медленно проговорил Кейт и, развернувшись, посмотрел в глаза Линды, а через секунды сделав шаг собираясь уйти, приглушенным голосом добавил, — гордись её.