Роберт удобно расположился на пассажирском сиденье, ожидая дежурных вопросов о том, как прошла тренировка, что говорит тренер Николс и с кем следующая игра. Но сегодня он ошибся. Дядя повернулся к Роберту и тихо сказал:
— Бобби, я не был в цирке с тех лет, сколько тебе сейчас. А когда ехал сюда, на перекрёстке со мной сравнялся цирковой рекламный фургон. Я показал два и через секунду мне в окно протянули билеты на сегодняшнее представление. Как ты, не хочешь пойти?
На удивление, Роберт согласился с большим удовольствием и причиной, естественно, была Синди.
Все представления о китайцах у Кейта были по фильмам с участием Брюса Ли и Джеки Чана — маленькие, гибкие, быстрые и все поголовно владеют восточными единоборствами. Огромный шатер цирка был заполнен до отказа и перед началом представления, пока он был полностью освещен, Роберт пытался в этой толпе найти Синди, не догадываясь, что она, пропуская мимо ушей щебетание подруг, делает то же самое, надеясь, что он услышал её на стадионе и пришёл. Когда зрители расположились по своим местам, светотехник неожиданно выключил все лампы и только арена, под лучами направленных на неё прожекторов, выглядела островком света, вырванным из тьмы. Выступление артистов завораживало. Одно дело видеть его по телевизору, а другое вживую, когда твои глаза просто не верят, что люди на такое способны. Роберт не мог отвести взгляд от действа, всеми чувствами окунувшись в атмосферу происходящего чуда. Акробаты и жонглёры, иллюзионисты и звукоподражатели заставляли весь зал погрузиться в полную тишину, при которой отчётливо было слышно дыхание артистов и звук ударов анкерного хода с регулятором на собственных наручных часах. Но стоило закончиться номеру, как шатёр взрывался оглушительными аплодисментами и труппа, явно довольная собой, с кроткими восточными улыбками слегка и часто кланялась в знак благодарности и признания.
Представление пролетело со скоростью, когда время становится незаметным, заставив Роберта забыть о главной причине его присутствия здесь. И только когда шатёр полностью осветили все прожектора он снова начал высматривать Синди среди поднимавшихся со своих мест зрителей. И наконец-то увидел её. Она сидела с подругами напротив него через арену, ожидая, когда пройдут те, кто был ближе к выходу, поэтому к нему они подошли почти одновременно с разных сторон. Синди почувствовала на себе долгий взгляд, повернула голову чуть назад и когда их глаза встретились, одарила Роберта своей прекрасной улыбкой, которая не осталась без ответа.
Уже на улице, не выдержав натиска вопросительных взоров своих подруг — сестёр близняшек, она познакомила его с ними. Девочки рассмеялись, думая, что Кейт всегда ходит в футбольном шлеме, поэтому не узнали его. А дядя, впервые отметил для себя Роберт, повёл как настоящий мужчина, тихо прошептав, что он поехал домой, а Бобби уже взрослый и доберётся автобусом, вложив в руку купюру с портретом Улисса Гранта.
— Мы с девочками сильно проголодались. Роберт, как насчёт большой ароматной пиццы? — Синди посмотрела на Кейта, который не успел согласиться, как близняшки, перебивая друг друга, снова заверещали.
— Нет, Синди. Нас дома ждет самый вкусный яблочный пирог в мире, который сделала мама. Поэтому животики пусть будут пустые! — и, постучав по ним ладошками, весело рассмеялись, — у тебя есть компания.
— Ну, хохотушки, как хотите! А мы с Робертом пойдем в пиццерию! — улыбнулась Синди и, видя смущение Кейта, взяла его за руку и потянула за собой.
Это было его первое в жизни свидание, на которое никто никого не приглашал. Только в кафе Роберт понял, насколько он проголодался. Тренировка забрала физическую силу, а китайцы — эмоциональную, поэтому организм с огромным удовольствием и быстротой принял первый ломтик пиццы, вызвав веселую реакцию внутри у Синди. Затем они просто болтали об увиденном представлении, учителях, своих одноклассниках, любимых уроках, пока в зале не зазвучала песня восходящей поп-звезды Мэрайя Кэри «Emotion». Синтия знала её наизусть и сразу тихо, качая в ритм головой, начала подпевать. Она выглядела так мило, что Роберт не мог оторвать глаза, понимая, что он окончательно в неё влюбляется.
Айван Стеблин открыл глаза и картинка исчезла. Он повернулся к Роберту и еле слышно проговорил (в тюрьме уже давно был отбой):