Коплан задумчиво разглядывал парад роскошных кабриолетов, многие из которых были американского производства.
Его мысли продолжала занимать смерть Маркуса Фоллса. Если полицейские явились на завод, значит, они считали, что убийство совершил не какой-то бандит, собравшийся завладеть бумажником жертвы.
Подъехав к культурному центру, Франсис рассеянно поцеловал Ханну и вышел из машины.
Он поднялся на второй этаж, где находилась библиотека. Там его встретила очень хорошенькая пикантная брюнетка. Вне всяких сомнений, француженка.
— Что угодно, месье? — осведомилась она с приветливой улыбкой.
— Вы штатный библиотекарь? — поинтересовался он.
— Да.
— Меня зовут Поль Делькруа. — Улыбка молодой женщины стала другой.
— Мне знакомо ваше имя, — произнесла она. — Счастлива с вами познакомиться. Я Жинетт Мишель.
Они обменялись рукопожатием, скрепив встречу FX-18 и CN-21.
Остальные посетители, перелистывавшие газеты, журналы и книги, не обратили на это историческое событие никакого внимания.
— Я приготовила для вас несколько книг, — сказала Жинетт Мишель своему новому читателю. — Вы позволите, я запишу их?
— Прошу вас.
Эта коллега была просто очаровательна. К счастью, Ханна ее не видела.
Вскоре Коплан простился с библиотекаршей и вышел из культурного центра с объемистым свертком.
Австралийка засмеялась:
— Ты набрал словарей?
— Нет. Почему ты так решила?
— Твой сверток выглядит очень тяжелым.
— Так и есть, — сказал Франсис, кладя его на заднее сиденье. — Хорошая литература всегда много весит… Это классические произведения. Кстати, ты имеешь представление о том, сколько весит Шекспир в подлиннике?
— Ни малейшего.
— Около двадцати трех кило.
Он сел за руль и двинулся дальше, успокоенный, потому что среди «классических произведений» лежала коробка с бельгийским «браунингом ГП» армейского образца, калибра девять миллиметров, с магазином на тринадцать патронов плюс еще один в стволе.
Это надежное оружие, отличавшееся высокой точностью стрельбы, плотно лежавшее в упаковке вместе с запасными коробками патронов, очень поможет Франсису в игре, которую он собирался вести.
В начале мая сэр Хилари Киллуэй принял некоторое важное решение, не подозревая, скольких людей оно порадует.
Это произошло во время совещания с начальником отдела Кемпси, старшим инспектором Роем Чепсом и инспектором Вейном.
Кемпси докладывал:
— Внезапная смерть Фоллса поставила меня в сложное положение. Он активно участвовал в создании нового тампера. Должен объяснить, джентльмены, что этим техническим термином обозначают металлическую оболочку, которая окружает расщепляющийся компонент атомной бомбы — уран или плутоний. Роль оболочки очень велика, поскольку от нее зависит коэффициент эффективности бомбы.
— В самом деле? — удивился Вейн. — А я думал, это скорее зависит от количества плутония.
— Это верно только отчасти, — сказал Кемпси. — Представьте себе, что вы вызываете эту реакцию в массе металла, превышающей критическую, которая равна шестнадцати килограммам для плутония и сорока пяти килограммам для урана двести тридцать пять. В момент начала процесса, который приводит к взрыву, выделяется тепло, вызванное быстрым увеличением радиоактивности. Это занимает несколько микросекунд, но может деформировать массу расщепляющегося вещества, прежде чем достигается критический момент взрыва. Реакция может даже остановиться из-за нехватки топлива. В современных бомбах этот подводный риф удалось обойти; однако не удается достичь выброса всей энергии, которой теоретически обладают радиоактивные металлы. До этого далеко. Пока коэффициент полезного действия отвратителен, простите мне это выражение. У бомбы, разрушившей Хиросиму, он не превышал восемь процентов. Таким образом, проблема состоит в том, чтобы максимально отсрочить раздробление ядерного топлива, с тем чтобы повысить эффективность. Для этого и необходим тампер. Это своего рода металлическое одеяло, чья механическая сопротивляемость должна быть как можно мощнее, чтобы ограничить реакцию и удержать заряд в границах. Выигрыш нескольких миллиардных долей секунды даст возможность во много раз увеличить мощность взрыва. Это делает роль «одеяла» необычайно важной.