А у гостей из 21-го века разбегались глаза. Вокруг них оживали фотографии из старых фотоальбомов, и путешественникам хотелось впитать то, что творилось вокруг, не упуская ни одной мелочи; запоминать – и фиксировать, фиксировать, фиксировать. Вот, например, магазинчик, судя по вывеске – канцелярские пренадлежности и бумага; а кто знает, что за раритеты скрываются за его скромной вывеской? В этом веке пишут, если и не гусиными пеньями, то уж наверняка – древними чернильными ручками, которые всякий раз надо окунать в смешную чернильницу-непроливашку, аккуратно промокая каждый раз расплывающиеся фиолетовые строчки. А улицы – как же они изменились за эти 130 лет! Взгляд Олега Ивановича выхватывал из общей, чужой картины лишь отдельные знакомые здания. Он вроде бы узнавал общие очертания московских переулков – знакомых, но ставших в одночасье другими. Но, стоило повернуть за угол – и целый переулок улыбался гостям из 21-го века чередой фасадов, почти не изменившихся за эти, столь безжалостные к московской архитектуре, 130 лет…
Путешественники, в свою очередь, вызывали на здешних улицах немалый интерес. Извозчики, проезжая мимо, удивленно щелкая языками. Приличные прохожие исподволь бросали любопытствующие взгляды, тактично отворачиваясь, если случалось встретиться глазами с кем-то из странных чужаков. А вот уличные зеваки не считали нужным скрывать любопытство – вон, из двери мелочной лавочки высунулся ражий веснушчатый детина – да так вытаращился на необычных гостей первопрестольной, что даже картуз в пыль уронил…
Гимназия для девочек, в которой преподавал словесность дядя Николеньки, была основана в 1884 году при Доме воспитания для детей-сирот офмцеров, погибших в Русско-Турецкой войне. Дочка Василия Петровича, кузина Николеньки, миловидная Марина, с которой Ваня уже успел познакомиться, тоже училась в этом заведении. Девочка не относилась к офицерским сиротам, но место ей предоставили – как дочери преподавателя. Николка не раз бывал в дядиной гимназии, и даже участвовать в спектаклях, которые ставили воспитанницы. Так что мальчик уверенно кивнул швейцару, сторожившему тяжелые двери дома на Маросейке и запросто прошел внутрь. Олег Иванович и Ваня проследовали за ним, испытывая легкую неуверенность – кто их знает, здешние порядки? В гимназиях 21-го века, – да что там, даже в обычных школах, – давным-давно были введены магнитные пропуска; охрана нипочем не бы пропустила в здание постороннего взрослого, хотя бы и в сопровождении сына одного из педагогов.
Но здесь, похоже, нравы были попроще. Солидный, как министр двора, швейцар поклонился визитерам и отворил перед ними тяжкие дубовые двери, украшенные замысловатыми бронзовыми ручками – и нащи герои ступили под сень храма просвещения. Здание гимназии оказалось солидным, основательным и отличалось чрезвычайно запутанной планировкой. Впрочем, Николенька уверенно вел своих сутников по этому лабиринту. Навстречу то и дело попадались ученицы – девочки разных возрастов, в серо-голубых платьях с белыми фартуками. Олег Иванович хмыкнул про себя – фартуки эти были ему знакомы, еще по собственным школьным годам. Он знал, конечно, что форма для девочек за сотню лет изменилась мало – но чтоб настолько!
Встречные барышни присаживались в коротких реверансах, благопристойно потупив глаза, и спешили дальше, но своим гимназическим делам. А мальчики затылками чувствовали быстрые взгляды, которые бросали им вслед девочки, но – не оборачивались. Николка выдерживал характер, не желая давать повода для насмешек любимой кузине. Если хоть одна из барышень окажется одноклассницей Марины – та вечером не упустит случая подколоть двоюродного братца: "Что, дорогой кузен, опять гимназисткам глазки строите, вместо того, чтобы учиться?"
Что до Вани – он был слишком занят, чтобы отвлекаться на симпатичных барышень – хотя в иной ситуации и не остался бы столь равнодушным. А сейчас – Олег Иванович в спешном порядке инструктировал сына, в который раз повотряя наспех сочиненную по дороге легенду:
– Значит так, все запомнил? Из Ситки – это бывший Ново-Архангельск, столица Русской Америки – в Сан-Франциско, на котиковой шхуне . Кто его знает, есть ли там регулярные рейсы, но котиколовы точно ходят и туда, спасибо Киплингу. Дальше – пакетботом до Сингапура. Его не может не быть, тут мы не ошибемся. Потом, на британском пароходе в Бомбей, это тоже наверняка регулярный рейс. Ну а дальше – на грузовом судне в Бендер-Аббас. Не припомню других портов в Персии, ну да ладно, этот уж точно никуда не делся. –