— Сегодня на него совершено покушение: когда он переходил улицу, на него чуть было не наехал автомобиль. Но Иоганнес был настороже: я предупредил его о готовящемся нападении. Он успел добежать до тротуара. Едва-едва вывернулся. Теперь-то он хочет уехать из страны. Иоганнес знает, к кому обратиться?
— Да.
— А как насчет меня, Генри?
— Получишь новые документы. Будешь жить пока в цветном секторе. Как-нибудь перемени внешность. Эту бороду, ну сам понимаешь. Ты нам нужен. Может быть, сначала достанешь списки их агентов, подосланных к нам?..
— Постараюсь, Генри. Ну скорее! Держите на северные ворота, там пока не оцеплено. Постой! Скажи Джиму Твале, чтобы не ходил сегодня ночевать в дом 1138 на Шестнадцатой улице. Его схватят там.
Вскоре африканцы исчезли в темноте.
Мтетва остался один. Глядя им вслед, он испытывал жгучее чувство одиночества.
Во мраке Мтетва увидел белые пятна лиц. К дому подошел отряд отдела безопасности во главе с самим майором Краммером, тестем Гендерсона.
— Где террористы? — голос Краммера звучал отчужденно.
— Кто-то спугнул их. — Вилли старался казаться спокойным.
— Обыскать локацию!
Гендерсон и Краммер остались одни в темноте под безлунным небом. Жители пондокков не подавали признаков жизни.
Мтетву удивляло, почему Краммер не спрашивает его, как он здесь оказался. Он повернулся спиной, показывая, куда убежали африканцы. Вилли не видел, как тесть его, который еще месяц назад души в нем не чаял, метнул быстрый взгляд по сторонам и вынул пистолет. Под левую лопатку Вилли ударили горячим молотом. «О боже!» — Вилли упал. Краммер наклонился над ним. «Проклятый кафр!» — произнес он сквозь зубы и трижды выстрелил в лежащего ничком зятя. Потом кинулся в сторону и через несколько мгновений растворился в темноте между лачугами.
Как сквозь сон услышал Вилли над собой голоса. Африканцы вернулись, натолкнувшись на полицейскую заставу.
— Жив! — сказал Генри, наклонившись над ним.
— Я умираю, Мкизе. Прощай. Я рад, что вновь встретил тебя…
— Помоги нам, Вилли. Мы окружены.
— Я уже не могу вам помочь…
— Ты можешь. Ты ведь еще зять Краммера. Скажи полицейским, что мы твои люди.
— Хорошо. Делай, что нужно, Генри, и поскорее. Я ухожу к тем, кто там, внизу…
— Поднимайте его, — сказал Мкизе. — Мы еще вырвемся. Держись, Вилли. Ты не должен умирать, друг. Без тебя мы пропали. Держись! Постарайся, Вилли. Поднимайте его, Твала.
Шестеро понесли стонущего Мтетву. Четверо шли рядом. Вскоре они увидели в темноте полицейских.
— Вот они, Вилли. Ты слышишь меня?
— Слышу, Генри. Действуй смелее. Я сделаю все, что тебе нужно…
— Только не теряй сознания, Вилли, крепись!
— Террористы изрешетили Гендерсона, — сказал Мкизе, подходя к офицеру.
— Брукс, — проговорил Вилли слабым голосом, — это мои люди, из нашего отдела. Пропустите.
— Сильно они вас, Гендерсон? — спросил Брукс с сочувствием.
— Кажется, я готов, Брукс…
— Может быть, вам помочь?
— Не надо. Лучше выловите террористов, Брукс.
Они вышли за проволочную изгородь, окружавшую локацию, и двинулись по вельду.
— Остановись, Генри, — попросил Мтетва. — Я отдохну немного.
Мтетва слабел.
— Подойдите, Джим Твала, поближе. Я хочу посмотреть на вас. Они знают о вашем приезде и ловят вас… Не попадайтесь, Джим. — Он медленно перевел взгляд на Мкизе. — Конец, Генри… — Вилли говорил тяжело, с одышкой. — Отдайте меня, когда я… ну… моей матери. Пусть она похоронит меня, а не эти… Не хочу лежать рядом с ними. Обещаешь?..
Они донесли его до старой, выработанной шахты.
Мкизе послал за врачом. Он хотел спасти Вилли во что бы то ни стало. Мтетва был нужен им. Он знал много.
Врач, пожилой крупный человек с седой головой явился под утро. Это был Матшикиза — один из руководителей Африканского общества. Матшикиза был прекрасным хирургом, попасть на операцию к которому мечтали многие африканцы. Но было уже поздно. Когда Вилли положили на привезенную доктором простыню, он умер, взяв Генри за руку и сказав: «Так исполни мою просьбу. Передай матери…»
Генри был расстроен этой смертью. Ушел из жизни друг его детства.
— Прощай, Вилли, — сказал Генри печально. — Если бы не ты, нам пришлось бы сейчас плохо. Сегодня ты был молодцом. И искупил свою вину. — А про себя подумал: «Ты спас и Иоганнеса. Границу-то он с моими ребятами перейдет. Проводники опытные. Теперь Анна вздохнет свободно». — Ну, расходимся! Твала, ты пойдешь со мной. В дом номер 1138 тебе сегодня нельзя.