Из хижины вышел африканец. Люди молча уступили ему дорогу. Человек, невысокий, видимо очень крепкий, приблизился к Бонге. Толстые губы сжаты в плотную прямую линию. Из-под тяжелых век властно и сумрачно смотрят умные глаза. Нос его слишком широк. Бонга узнал человека: это он спугнул тогда утром в лесу леопарда.
— Ты кто? Зачем пришел сюда? — человек говорил один. Остальные молчали.
— Я искал козу.
— Врешь. Ты подслушивал.
— Я ничего не слышал.
Бонга стоял среди враждебных, сердитых людей, слегка сутулясь, внешне невозмутимый. Он не знал, кто эти люди, и не спешил говорить, что искал партизан. Зачем торопить свою смерть?
— Это человек начальника округа Франциско Диаса, — высказал предположение один из людей.
— Так тебя Диас послал? Ты бы сразу сказал. — В умных глазах под набухшими веками — хитрые искорки.
— Я искал козу.
— Значит, не скажешь, зачем пришел? — человек взглянул на двоих вооруженных людей, и те встали позади Бонги.
— Уложить его, шпиона, — сказал тот, который высказал предположение, что Бонга — человек Франциско Диаса.
Человек с широким носом сумрачно посмотрел на воинов, стоящих позади Бонги, слегка кивнул головой, и те стали подталкивать пленника к кустам. Бонга почувствовал, что наступает последняя минута. Надо на что-то решиться.
Из-за хижины появился Булола. Бонга радостно смотрел на партизана. Спасен! Разбойные глаза Булолы казались такими симпатичными сейчас. Но Булола внимательно взглянул на Бонгу и, словно не заметив его, нырнул в хижину.
Бонга оторопел. Что случилось? Почему он ушел? Спасение было совсем рядом…
На опушке леса часовой яростно махал веткой. Произошло замешательство.
— Сипаи! — донеслось с опушки. — Спасайся!
Бонга метнулся в кусты, пробежал несколько шагов и налетел на притаившегося полицейского. Полицейский вцепился в Бонгу, призывая на помощь. Бонга протащил его но земле, лягнул, освободился и ринулся сквозь чащу.
Сзади совсем близко раздавались резкие крики, треск сучьев, выстрелы. Рафаэль устал, хромая нога давала себя знать. Хоть немного отдохнуть, спрятаться. Заметил огромную кайю. Не мешкая полез вверх по ветвям, протиснулся в густую листву, притаился.
Вскоре он услышал голоса. Мимо торопливо шли двое: Булола и человек с широким носом. Рафаэль хотел окликнуть Булолу: предупредить партизан, чтобы не приходили вечером в деревню.
— Нас кто-то выдал, — долетели до Бонги слова человека с широким носом.
— Это парень из Цангу привел ищеек. Надо было пришибить предателя, — зло бросил Булола, и Рафаэль раздумал показываться. Конечно, Булола мог подумать, что он, Бонга, шпион. Пришел Бонга — и вслед за ним появились полицейские. Эта мысль обожгла Рафаэля. И тут он вспомнил, как Булола спрятался при виде его там, в мертвом селении. Почему? Здесь что-то не так.
В доме не осталось продуктов а он обещал Зонде обед. Его не было сегодня в мертвом селении. И днем Зонде, конечно, не явится, а вечером Бонга выйдет к нему навстречу. Нужно побыстрее приготовить обед. Придется опять идти просить муки к вождю Мбулу. Не очень приятно.
Во дворе вождя ожидало несколько человек. Бонга сел на землю.
— В соседнем округе партизаны разбили отряд тугов[28], — рассказывал сосед Бонга — Каниама, маленький, худенький, с замысловатой татуировкой на животе. В голове Бонги вновь всплыла неприятная мысль: «Почему спрятался, не подошел Булола? Теперь выходит, он, Бонга, шпион».
Вышел Мбулу, постоял на крыльце дома, посмотрел на обезьян, затеявших перебранку в ветвях дерева. Затем величественно повернулся к Чуиме — парню с замысловатой прической, похожей на гребень падающей волны, тянувшейся ото лба к затылку. Под волной шла узкая выстриженная полоса.
— Ты чего пришел?
Чуиме улыбнулся, осторожно потрогал прическу и, показывая на пожилого худого человека, только что мирно беседовавшего с ним, сказал:
— Его коза в мой огород залезла.
— Жалуешься?
— Нет, сипай велел прийти. — Чуиме простодушно смотрел на Мбулу.
Мбулу, тяжело ступая, медленно, с достоинством прошел через двор, сел за стол под навесом.
— Подойдите оба.
Прежде чем приступить к делу, Мбулу долго и аккуратно поправлял медали на груди, потом почему-то дунул на них, и разбирательство началось.
— Твоя коза, — обратился он к старику, — залезла в огород к Чуиме?
— Да, соба[29], — старик с готовностью поклонился. — Ты прости меня. Я уже старый.