Значит, Фан Снимен — один из «братьев»! Теперь понятно, почему соседи боятся его. Может быть, он даже какой-нибудь руководитель у них? Очень уж заискивают перед мим. И вдруг Кумало вспомнил, где он видел раньше рыжебородого Фан Снимена: это он, плантатор. был одним из двух буров, которых Кумало встретил тогда вечером в Иоганнесбурге, когда ходил посмотреть на особняк, принадлежащий «братьям», хотел увидеть врагов отца.
Вечером в дом приехало около десяти гостей. Первым явился начальник полиции дю Плесси — человек лет пятидесяти. Он приблизился к двери Фан Снимена на цыпочках. На лице его заранее появилось заискивающее, угодливое выражение. Потом пришли двое: толстый плантатор Лашингер с желтым от лихорадки лицом и геолог Криел — маленький брюнет с рассеченной, как у кролика, верхней губой. Кумало не раз встречал его в вельде у буровых установок. Говорили, что геологи искали подземную воду для овцеводческих ферм. Судьи Радеман — крепкий человек с рачьими глазами и жесткой седой щеткой полос на голове — прошел в кабинет хозяина, даже не посмотрев на клерка. Гости ничего не спрашивали, видимо, бывали здесь раньше.
Из двери высунулась рыжая борода Фан Снимена.
— Ты больше не нужен, Кумало, иди в компаунд.
«Собрались, — подумал Кумало. — Неужели и эти тоже „братья“?»
Чадили огненные косички свечей. Тени колыхались на потолке. На белой стене — скрещенные топор и кинжал. За столом на председательском месте мрачная фигура и черном балахоне. В узких прорезях капюшонов голубые холодные, как льдинки, глаза. На груди старшего «брата» массивный золотой крест. Десять человек фаланги, зловещие в своих черных одеяниях, сидели несколько поодаль от него, явно соблюдая дистанцию.
— Проверяли этого Криела, дю Плесси? — спросил Фан Снимен, глава сборища.
— Мы не выпускаем геолога из виду уже год, святой отец, — ответил начальник полиции. Голос его звучал глухо из-под капюшона.
— Он чистый африканер?
— Да, святой отец. Мы проверили его предков. Он принадлежит к расе африканеров.
— Верующий?
— Каждое воскресенье посещает церковь.
— Как относится к красным кафрам[10]?
— Криел — наш человек. Ненавидит черных.
— А ты, брат Лашингер, узнал о том, что я поручал тебе?
Толстый Лашингер поколебался немного, прежде чем ответить.
— Да, апостол. Они нашли.
— Кто сказал тебе?
— Сам Криел. Он остановился в моем доме. Вчера он проговорился.
— Где нашли золото?
— Он не сказал. Это секрет его фирмы.
— Какой фирмы?
— Он работает в Трансваало-Американской корпорации, апостол.
Воцарилось молчание. Трансваало-Американская корпорация — могущественный золотопромышленный концерн, и вступать с ним в конфликт мог лишь тот, кто чувствовал за собой силу.
— Эта жила будет принадлежать нам, — сказал наконец «апостол». — Бог не допустит, чтобы она попала в руки британцев. Они и так завладели у нас всем. Но время их кончилось. Мы правим страной, а не они.
Однако слова его не вызвали особого воодушевления, За трансваало-американским концерном стоят англичане и американцы. Ссориться с могущественной корпорацией нельзя. Нужно действовать осторожно.
— Позовите Криела.
Когда Криел вошел в полутемную комнату, он увидел людей в черных капюшонах, с зажженными факелами в руках. На столе — гроб со снятой крышкой. В нем, прикрытое черной марлей, лежало нечто, имеющее очертания человеческого тела. Из груди торчала рукоять ножа. «Брат» с тяжелым золотым крестом стоял за гробом. Брудербоид, принимая в организацию новых людей, твердо придерживался средневекового ритуала.
Криел остановился. Рассеченная верхняя губа его дрогнула. Для чего гроб, для чего маски?
— Подойди ближе, будущий брат во Христе.
Криел узнал голос Фан Снимена.
— Веришь ли, что африканеры посланы на эту землю богом и что они должны править всей Африкой?
— Да.
— Готов ли ты бороться до конца за дело священной расы африканеров?
— Умру, но не допущу, чтобы власть в Южной Африке захватили кафры.
— Выслушай наш устав. «…Великая цель братства — навечно утвердить власть в Южной Африке тех, кого вразумил на это бог… Все низшие расы будут жить под руководством африканеров. Небелые расы должны быть отделены и развиваться в нужном нам направлении… Не будет пощады непокорным рабам… Пусть вступающий в братство помнит, что Союз братьев не прощает предательства. Изменник умрет!»