— Почему нет?
— Они… э… это они загнали нас в угол. — Грохот, принесенный визгофоном, заставил Круша поморщиться.
— Но мы перегруппировываемся, ваше великодушие! Мы сделаем их скоро-скоро, да-да. — Снова что-то грохнуло, потом раздались крики. Много-много криков. И демоническое хихиканье.
Круш, запаниковав, отшвырнул трубку и зарычал на команду, пытаясь подтвердить свое превосходство. Он начал подозревать, что кое-кто из них в ответе за текущие беспорядки. Освященный веками способ возвышения в клане Скрайр, как-никак.
Он втянул в себя добрую щепоть варп-камня, стараясь восстановить ясность мышления. Порошок пронесся по жилам, причесывая мысли. В данный момент варп-колесо застряло. Разве что… да. Да! Это сработает.
— Ге-е-ений, — прошипел он.
Ответом было копье. Куда оно, туда и варп-колесо, да-да. Если он хотя бы запустит машину, они смогут сбежать и, может, даже останутся относительно невредимыми. Варп-колесо надо сохранить — его создателя вместе с ним.
— Внимание-приказ инженерам! — взвизгнул он. — Бить-хлестать рабов! Крутить сверхволчок! Привести варп-колесо в движение, сейчас-сейчас!
— Оно поехало, парень! — взвыл Брондт. — Нам надо поторапливаться. Если они налетят на нас, пока мы тут… — Он умолк, но Волькер и так все понял. «Занк» висел прямо над боевой машиной. Сквозь открытый внизу люк он видел, как огромное «колесо» дрогнуло, готовясь оторваться от Львиного Утеса. Временные мостки провисали и рвались, сбрасывая на далекую землю невезучих скавенов и гогочущих демонов. Огромные шипастые колеса принялись взбивать землю, из выхлопных труб повалил ядовитый дым.
Он сглотнул и вцепился в лестницу. Утяжеленные концы бились о корпус, не находя опоры. Быстро помолившись, Волькер начал спускаться. На полпути он разжал руки и спрыгнул на корпус машины. Дрожь, сразу побежавшая по ногам, ударила в позвоночник, заставив рухнуть на четвереньки. Так он и пополз к люку. Волькер слышал, как другие спускаются следом за ним, но сосредоточился только на входе. Когда он добрался до крышки, взвизгнули петли, и из распахнувшегося люка высунулась оскаленная крысиная морда. Волькер прыгнул.
Он налетел на скавена, и оба рухнули вниз. Крысак хрипел и барахтался, потом потянулся к клинку за поясом. Волькер навалился сзади, зажал шею противника локтем — и резко рванул. Хрустнула кость, скавен обмяк.
Услышав свист, стрелок поднял глаза. В люк заглядывала Зана.
— Хорошая работа, азирит. Я думала, вы, оружейники, не любите пачкать руки.
Волькер отпихнул труп.
— Работаем с тем, что имеем, — буркнул он и поднялся на ноги, встречая своих.
Лугаш спрыгнул на платформу, походя пнув тело.
— Ловко, человечек. — Помахивая метательным топориком, он перешагнул через крысака. Где-то выли сирены. — Кажется, мы опоздали на пир.
— Или явились как раз вовремя. — Зана с обнаженным мечом ступила на край платформы.
Волькер взглянул наверх.
— Брондт?..
Зана покачала головой.
— Мы сами едва успели. Эта штука уже откатывалась от утеса. Чувствуешь? Всё, мы сами по себе. Нам еще повезет, если «Занк» будет ждать нас, когда придет время. — Она огляделась. — Ну, будь ты проклятым волшебным копьем, где бы ты был? — Она двинулась по коридору вслед за Лугашем. Волькер с винтовкой наготове пошел за ней.
— Где-нибудь под надежной охраной, — ответил он.
— Славно, — буркнул Лугаш.
Через секунду они наткнулись на первые тела, и Волькер понял, что убитый им скавен пытался спастись от бойни. Тяжелый запах смерти висел в воздухе, стены и палуба были залиты кровью. Изувеченные скавены валялись повсюду. Кто-то (или что-то?) прорубал себе путь сквозь толпу.
Он пошли по следу из мертвецов по раскачивающимся, скрипящим коридорам боевой машины. Иногда на головы сыпались искры, и Волькера не раз бросало то на одну, то на другую стену — смотря куда кренилась катящаяся машина. Внутреннее освещение работало плохо: проход то и дело погружался во тьму — светились только варп-каменные опухоли на телах крыс, сидящих в подвешенных над некоторыми перекрестками клетках.
Волькеру, прекрасно разбирающемуся в звуках здорового механизма, казалось, что вся конструкция вот-вот развалится. Сырые коридоры, протекающие напорные трубки, бессмысленные измерительные приборы, натыканные в полном беспорядке среди узлов, глубоко оскорбляли его, некоторым образом затрагивая даже религиозные чувства.
— Почему эта штука еще не рассыпалась? — пробормотал он, когда они пробирались через дебри скверно залатанных шлангов из кое-как укрепленных кишок. Шланги, ведущие бог знает куда, плевались слабо светящейся маслянистой жижей.