Сумасшедшая или нет, Ниока — а может, ее облачение — вызывала уважение. Люди уступали ей дорогу, кланяясь и рисуя в воздухе знак молота. Даже нагашиты пятились, пускай и без улыбок. Как и в Вышнем городе, здесь разрешалась любая вера, хотя лишь одна по-настоящему почиталась. Это было понятно по уличным алтарям, стоявшим тут в изобилии.
Не одного Волькера интересовали окрестности. Рогген тоже вовсю вертел головой, явно впечатленный. Он крепко сжимал поводья Грабельки и, когда демигриф вдруг резко рванулся в сторону, едва не упал. Животное подскочило к зловонному прилавку, за которым очкастый купец торговал экзотическими зверьками: детенышами морских змеев мордракхов в стеклянных бутылях, чешуйчатыми яйцами перитона и даже сидящим на цепи гирльвом.
Колыхнув колючей гривой, гирлев рыкнул разок на демигрифа — и спрятался между корзинами с яйцами. Яркие птицы в клетках пронзительно закричали и забились при приближении Грабельки, но демигрифа интересовали только шелудивые крысоволки, скорчившиеся в тяжелых деревянных клетках. Тараторивший доселе без удержу, торговец споткнулся и замолчал, глядя на с трудом оттаскивающего «лошадку» Роггена.
Крысоволки завизжали, молотя лысыми хвостами и грызя решетку. Эти существа были чуть мельче грифопсов, но свирепостью сильно превосходили их. Рогген, сделав знак торговцу, потянулся к кошельку. Волькер не слышал, о чем они говорили, однако догадывался — судя по прежним аппетитам Грабельки.
— Что он делает? — спросила Ниока, озадаченно наблюдая за сделкой.
— Покупает зверюшке угощение, — с отвращением объяснила Зана. Продавец пинком распахнул клетку и отпрыгнул от вырвавшегося на свободу крысоволка. Слюнявый хищник ринулся прямо на Роггена, широко разинув зубастую пасть. Грабелька, радостно заржав, метко клюнула взвившегося в воздух паразита. Удар демигрифа сломал крысоволку хребет, тушка шлепнулась на дорогу. Грабелька, наклонившись, легко подхватила добычу. Рогген с улыбкой погладил «лошадку».
— Она была голодная, — сказал он, заметив взгляды остальных.
— Она всегда голодная, — фыркнула Зана. Грабелька, зашипев на нее, оторвала кусок мяса и проглотила его на свой особый, птичий манер. Зана сделала грубый жест.
— Значит, лучше ее накормить, — сказал Волькер, стараясь не дать возникнуть спору. Все это время он пытался мысленно представить карту их маршрута, но это оказалось невозможным. Улицы Ползучего Города, казалось, постоянно меняли форму и направление — вместе с ползущим по степи червем. Башни и стены перемещались с обескураживающей регулярностью, и единственными неизменными маршрутами оставались дощатые и канатные мостки высоко наверху. Волькер повернулся к Ниоке:
— А где именно эта библиотека?
Женщина показала:
— Там. У Спинных Барбиканов.
Барбиканы возвышались где-то на середине червя, отделяя богатые городские кварталы от тех, что победнее. Высокие стены возводились из спекшегося ихора, окаменевшего волоса и железного дуба, доставляемого за большую плату харадронскими торговцами. По крайней мере, так утверждала Ниока, ведя их к площади, куда выходили ворота навесных укрепленных башен.
Толпы здесь были еще гуще, а шум и вонь стали вообще нестерпимыми. Ниока, не мешкая, нырнула в людское море. Волькер, едва не раздавленный тележкой со скобяными изделиями, запоздало сообразил, что они находятся на главной улице города. Женщина, толкавшая телегу, задержалась, чтобы обругать ротозея, — и тут же устремилась вперед. Чем тут не пахло, так это порядком — протискиваться приходилось туда, где имелось хоть немного свободного пространства, а место свое отстаивалось с помощью локтей и острого языка. Уличные актеры в кричащих нарядах, снующие в толпе, лишь добавляли сумятицы своими вздорными песенками и акробатическими номерами.
— Следи за пожитками, азирит, — шепнула Вольке- РУ подошедшая сзади вплотную Зана. — Здесь по меньшей мере двое карманников. — Она пихнула кого-то локтем в грудь, расчищая дорогу. Протесты пострадавшего тут же поглотила толпа.
— Ты предупредила Роггена?
— Зачем? Только идиот попытается подкрасться к этой его твари. А при тебе столько железок, что хороший вор может поживиться на год вперед.