Но это была часть правды. На самом деле Прыщавая Мартышка оказалась достойной продолжательницей семейных традиций.
Когда мы подошли к дому, который принято называть виллой, на террасу выскочил мужик, одетый так, будто он прямиком из японского фильма «Колдун». Для начала этот клоун с разукрашенной физиономией прошёлся колесом, а затем, напустив на себя таинственный вид, прижал пальцы к губам и, согнувшись, пробежался бочком. Он проделал это раз, затем другой и убежал в дом. Спустя минуту из тех же дверей вышла загорелая рослая девица. Продефилировав перед нами в чём мать родила, она направилась к пляжу и улеглась на шезлонг.
Поскольку девчонка по-прежнему крутилась рядом с нами, я не стал спрашивать, куда это Вэньминь меня привёл, но, вообще-то, увиденное сильно смахивало на то, что мы находимся в частном сумасшедшем доме.
К счастью, здесь не все были с приветом. Мы сели за стол на террасе, и пожилая тайка принесла нам чай. Одарив нас традиционной вежливой улыбкой, она снова направилась к открытой кухне и вскоре вернулась с полным подносом разнокалиберных плошек, от которых шёл умопомрачительный запах.
После бурных событий прошлого вечера и ночи аппетит у меня был просто зверский и я, не церемонясь, потянулся к ближайшему блюду, оно называется кхао пхад кай. Если отбросить тайскую экзотику, то это обычный жареный рис с курицей. Вэньминь от меня не отставал. Правда, он предпочёл себе на завтрак кхао пхад гунг, тот же жареный рис только с креветками. Прыщавая Мартышка, усевшись рядом со мной, конечно же, первым делом потянулась к сладкому. Поскольку мне постоянно приходится воевать с моделями, норовящими набрать лишний вес, то я по привычке отобрал у неё сладкую дрянь из клейкого риса с кокосом (не помню, как она называется по-тайски) и поставил перед ней плошку с обычной овсянкой. Она бросила на меня сердитый взгляд, но не стала спорить. Вот и умница!
После чашки кофе я окончательно пришёл в себя и решил, что пора что-нибудь предпринять, чтобы выйти из зоны неведения. Конечно, уже хорошо, что Вэньминь больше не жаждет меня убить, но всё равно ему нет веры. Я помню его лицо, когда он отдавал приказ спецназовцам. Кстати, ещё одна загадка. Какое место Вэньминь занимает во властной структуре Китая? Ясно, что он не просто бизнесмен.
— Кто все эти клоуны? — спросил я и отобрал у девчонки кофейник. Вместо кофе я налил ей чаю. Если уж взял на себя роль наставника, то нужно идти до конца.
Вэньминь лениво улыбнулся и потянулся к золотой пачке Treasurer.
— Не спеши, Мао! Всему своё время, — сказал он после того, как раскурил сигарету. — Поверь мне, иногда лучше не подгонять события, а плыть по течению.
Лицо приятеля, окутанное голубоватой дымкой, хранило спокойствие Будды, и я вновь подумал, что совсем его не знаю, и это после стольких лет знакомства. И то что он китаец, ровным счётом ничего не значит. Мир уже давным-давно интернационален, особенно в сфере бизнеса, и национальный колорит в наших кругах не более чем дань традициям или способ заинтриговать гостей. Не то что было раньше, когда обычаи разделяли народы не хуже, чем знаменитая Китайская стена.
Вэньминь успел скурить пару сигарет, когда появился хозяин дома. Он не походил на Мифра и всё же я сразу понял, что это инопланетянин в бионическом теле. Похоже, у меня выработалось на них особое чутьё. Бионики внешне неотличимы от людей, но, наглядевшись на них на базе КОР, думаю, теперь я узнаю их в любом облике.
Инопланетянин выглядел как азиат средних лет — подтянутый и серьёзный, вдобавок упакованный в светло-серый деловой костюм, поэтому я не сразу узнал в нём того клоуна, что скакал по террасе, изображая из себя великого колдуна Абэ Сэймея. Правда, если присмотреться, то есть что-то общее с киношным героем, но тот, насколько я припоминаю, куда симпатичнее, чем этот дядька. Возможно, дело в том, что я ожидал увидеть лукавого хитрована, а вместо этого явился тип, мнящий себя могущественным колдуном.
Кивнув нам, инопланетянин положил ладонь на голову девчонке[2]. Тайка, принёсшая очередные блюда, бросила на него укоризненный взгляд, но он не обратил на неё внимания.
2
В Таиланде нельзя дотрагиваться до головы детей и, вообще, лучше до них не дотрагиваться — во избежание проблем с их родственниками.